Августа, постепенно успокоившаяся в его объятиях, задумалась о том, что мужчина, способный говорить ей такие прекрасные слова, имеет право знать правду.
Она в последний раз всхлипнула и, заглянув в глаза Сэма, принялась рассказывать о том, как в результате неудачных капиталовложений отца ее семья оказалась на грани разорения. Поведала о появлении в Гринбуш-холле леди Фокскрофт и планах, которые она вынашивает в отношении свадьбы своего сына. Изложила семейную легенду о сокровищах, способных все изменить в лучшую сторону.
Когда Августа упомянула о Джереми Фокскрофте, Сэм спросил:
— Почему ты считаешь его плохим человеком? Если я правильно понял тебя, то после короткого общения в детстве вы больше не встречались. Вдруг он нормальный парень, с которым можно договориться?
При этих его словах Августа не смогла сдержать горькой усмешки.
— Мне вполне хватило общения с теткой Каролиной. Как говорится, яблоко от яблони недалеко падает…
— Но нельзя же судить о человеке по его родным? — не сдавался Сэм, стремясь быть справедливым.
— Ты так защищаешь моего кузена, что я вынуждена напомнить тебе: именно он — главная причина, способная нас разлучить.
Голос Августы прозвучал глухо, выдавая усталость, появившуюся в результате постоянного нервного напряжения. Она подошла к краю башни и, устремив взгляд вдаль, промолвила:
— Потому-то мне и необходимо во что бы то ни стало отыскать эти проклятые «сокровища Стоунбери». Хотя я уже оставила последнюю надежду. Все имевшиеся в моем распоряжении подсказки привели в тупик, и я не вижу из него ни единого выхода.
Она замолчала. Сэм не торопился нарушить тишину. Вместо этого он медленно обошел по кругу башенную площадку и только затем попросил:
— Ты можешь точно процитировать последние строки стихотворения?
— Разумеется, — ответила Августа. — За время нашей поездки я успела выучить их наизусть. Только что это тебе даст?
— И все же…
Сэм проявил настойчивость, словно его осенила какая-то догадка, требующая подтверждения, и перед молодой женщиной вновь забрезжила слабая надежда. И она произнесла три последние строки:
Ступая по странице,
Открой глаза, смотри вперед,
Испей со дна водицы.
— А теперь припомни номер страницы, на которой они были напечатаны, — нетерпеливо потребовал Сэм. — Бьюсь об заклад, эта цифра не больше двадцати четырех.
— Да, но откуда ты знаешь? — ошеломленно произнесла Августа, посмотрев на него так, словно он был провидцем.
— Скажи номер, — повторил Сэм.
— Семнадцать… То есть семнадцатая страница, — поправилась она, не сводя с него выжидательного взгляда. — Может, все же объяснишь мне, что происходит?