.
По логике доклада Сталина получалось, что правые «колебания и шатания» сильнее всего проявляются в «верхушке» Московской организации. В этой связи Сталин поддержал «самокритику снизу» районных организаций Москвы, которые, по его словам, потребовали преодоления этих «шатаний». В соответствии с такой установкой некоторые руководящие работники МК вынуждены были выступить на пленуме с признанием своих «ошибок». В постановлении пленума руководство МК обвинялось в «неясной постановке вопроса о правой опасности, недостаточном отпоре правому уклону и примиренчеству с ним».
Несколько руководителей московской организации были освобождены от обязанностей членов бюро МК. Спустя месяц очередь дошла до Угланова и второго секретаря МК Котова, которые были заменены Молотовым и Бауманом. Были смещены со своих постов и секретари нескольких московских райкомов.
Вся эта чистка происходила в условиях, когда среди московских коммунистов продолжали ходить слухи о разногласиях в партийных верхах. В конце 1928 года докладчикам на партийных собраниях часто присылались записки с вопросами: «Скажите, какие имеются разногласия в Политбюро и как они отражаются на решении сложных вопросов в политике партии?» «Скажите, как серьезно на пленуме был спор между Сталиным и Бухариным и из-за чего он произошёл?» [143].
Все попытки наиболее радикально настроенных «правых» из московской организации привлечь своих «вождей» к сопротивлению сталинской чистке не увенчались успехом. Когда Рютин в сентябре 1928 года заявил Томскому о необходимости партийной дискуссии, тот не дал ему никакого ответа, отделавшись шуткой: «Единственного вижу из головки Московской организации, который не потерял голову». Спустя некоторое время Рютин, Угланов и Куликов посетили больного Бухарина, которого они застали в состоянии полной деморализации. В ответ на просьбу посоветовать, как действовать дальше, Бухарин, по словам Рютина, «расплакался и очень отрицательно отозвался о политике Сталина. „Я сейчас чувствую себя буквально обмазанным с головы до ног говном“,— сказал он и снова расплакался… Так мы не получили никакого совета от т. Бухарина» [144].
Успешно проведённая сталинцами чистка московского аппарата — главной опоры бухаринской группы — предшествовала ноябрьскому пленуму ЦК, на который был вынесен вопрос о контрольных цифрах на 1928/29 хозяйственный год. В ходе подготовки этого вопроса в комиссии Политбюро Бухарин, Рыков и Томский подали в отставку, но вскоре отказались от неё и согласились с максимальным налоговым обложением кулака и с планированием высоких темпов развития промышленности. После того, как выдвинутое впервые Бухариным обвинение большинства Политбюро в политике военно-феодальной эксплуатации крестьянства было «отвергнуто при общем хохоте членов комиссии», Сталин добился единогласного принятия резолюции о контрольных цифрах и решения о том, чтобы «все члены Политбюро декларировали как на ноябрьском пленуме ЦК, так и вне его единство и отсутствие разногласий внутри Политбюро»