— И вездесущий, — подсказал Андрей.
— А это что за хренотень? — поинтересовался Род, вгрызаясь между словами в рыбий хвост.
— Везде он, значит, — объяснил Андрей.
— Во, — кивнул Эркин. — Если он такой, от него меня кто освободит? Не хочу я больше рабом. Ничьим.
— А говорят, мы и после смерти… его рабы, — вздохнул Губач.
— Ну, как там после смерти, не знаю, — пожал плечами Андрей. — Помрём когда, тогда и посмотрим, что там и как.
— Тебе, Белёсый, всё шуточки.
— А серьёзно об этом и нечего, — Андрей сделал большой глоток и передал бутылку. — Видеть его никто не видел, так что… — он выразительно выругался.
— Оно-то, конечно, так, — Губач оглядел полупустую бутылку и поставил её на пень: пусть пьет, кто хочет, без очерёдности. — Так думаешь, слова это одни?
— Может, и так, — кивнул Род.
Упорно молчавший всё время Томми тихо, но очень твёрдо сказал:
— Прав, Белёсый. Бога беляки придумали, чтоб нас дурить. Я много хозяев сменил. Били меня… его именем. Покориться требовали… тоже бог так велел. Что хорошего у бога есть, то они себе берут, остальное нам скидывают.
Все кивнули.
— Так что, не пойдём больше? — задумчиво спросил Губач.
— Цепляться начнут, — покачал головой Эркин. — Если это так, трепотня одна, то и хрен с ними, и с попом, и с богом его. Всё равно в воскресенье работы нет. И мелочь наскрести, чтоб подавился он ею, тоже можно.
— Если чтоб не цеплялись… — протянул Род.
— Ладно, — тряхнул кудрями Андрей. — И впрямь… От нас не убудет, и неохота из-за такой ерунды завязываться. Он, дьявол, въедливый, заметно.
— Это да, — Губач взял бутылку. — Допиваем?
— С собой возьми, — отмахнулся Эркин.
Андрей молчаливым кивком согласился с ним. Губач засунул бутылку в карман и встал. Поднялись и остальные.
Эркин и Андрей ещё побродили по Цветному, балагуря и задираясь. О церкви, когда они остались вдвоём, Эркин сказал:
— Я одного боюсь. Что он так и повадится по домам шляться.
— Ла-адно, — протянул Андрей. — Отвадим.
Домой Эркин пришёл уже ближе к сумеркам. Женя была дома.
— Ну как?
— Всё хорошо, Женя, — быстро ответил он.
Забросил свою джинсовку в кладовку и быстро побежал вниз в сарай. Цветному все дни рабочие. В тот раз это его спасло, пусть так и будет. Не станут к Жене цепляться. А про свою церковь она ему за ужином расскажет.
Но за ужином говорили совсем о другом. Женя опять расспрашивала его про перегон и Бифпит. Зашла речь об играх. Он рассказал о щелбанах. И Алиса потребовала, чтобы он её научил. Ей посещение церкви совсем не понравилось. Полдня хорошо себя вести и ничего за это не получить! Алиса была настолько возмущена, что и за игрой пыталась жаловаться Эркину, но быстро сообразила, что это не "ласточкин хвостик", здесь проигрыш грозит лишним щелчком в лоб, постепенно увлеклась и забыла про свои огорчения. Игроков разогнала Женя, отправив Алису спать. Этот момент пришёлся как раз на её проигрыш, и Алиса подчинилась с невиданной готовностью. Эркин не стал спорить: щёлкать Алису в лоб оказалось очень трудно. От напряжения сдерживаемой силы у него даже рука заболела.