Слеза скаталась по ее лицу.
Генерал Стуков позвонил к концу третьего дня и попросил Марту со Стасом заехать к нему, ибо не захотел разговаривать о таких деликатных вещах по телефону.
Они приехали к Александру Васильевичу ровно в шесть вечера. Тот провел их в кабинет, усадил в кресла перед небольшим журнальным столиком, где на подносе уже стояла бутылка трехзвездочного армянскского коньяка, рюмки, орешки, шоколад и кофе.
— Анестезия перед важными сообщениями, кивнув на коньяк, усмехнулся Стас.
Он протянул дядьке две бутылки «Джонни Уокер» , тоник, фисташки и палку сухой колбасы.
— Это от нашего садика вашему. Ну выкладывай, дядя Саша! Уж лучше сразу!
— Садитесь, ребята, и не дергайтесь, ибо особых новостей нет, а те, что удалось получить, пока погоды не делают. Что же касается коньяка и прочего, так это мне просто захотелось выпить. Один я не пью, a с вами за компанию согрешу с удовольствием. Опять же под предлогом секретных переговоров я освободился от надзора жены, и это стоит отметить. По-моему, весьма разумные аргументы, — потирая руки, радостно сообщил он.
— Еще бы! — поддержал Стас.
— Ну ладно, я что-то разговорился не в меру. — Александр Васильевич открыл коньяк, наполнил рюмки. — Ну что же, братцы, дай бог, все утрясется!
В голосе Стукова прозвучали столь обнадеживающие нотки, что Марта даже махнула половинку рюмки, отчего у нее глаза полезли на лоб, столь крепким оказался напиток.
— Но что все же удалось узнатъ-то? — нетерпеливо спросил Ровенский.
— Да немногое. Дело принял следователь Бобров Валентин Петрович. Он работал раньше в районной прокуратуре, есть опыт, но никто его не знает. Темная лошадка, а потому и подобраться к нему будет непросто. Неизвестно, берет, не берет, насколько управляем, податлив ли к просьбам... Ну что еще? Контроля свыше за делом нет...
- Что это значит? -не понял Стас.
— Ну, есть дела, которые по тем или иным причинам начальство держит под контролем, уделяет им особое внимание, что конечно же затруднило бы влияние на Боброва со стороны. Мои ребята попробовали напрямую с ним поговорить, как говорится, внаглую, но тот на контакт не пошел. Осторожный. Мои то же самое сказали: заказное дело. Но чье, чье? Мне даже самому стало интересно. Кто-то тонко работает. Чувствуется опытная рука. Нашел же такого тихушника, которого никто не знает!
—И что делать? — воскликнул Ровенский.
— Ничего.
— Как — ничего?
— Искать и ждать ответных действий. Пока же никакого обвинения не выдвинуто. А может быть,ничего и не будет, кроме угроз. Я ведь не знаю, что было в этой вашей черной книге и как эти записи могут быть использованы против вac. — Он снова наполнил рюмки коньяком, взял свою и стал медленно потягивать, смакуя каждый глоток. — Впрочем, я не собираюсь всерьез в это влезать. Мое дело найти ходы к Боброву. А потому информирую: пока сделать этого не удалось. Вот весь итог.