— Может быть, не стоит сегодня? — неуверенно проговорил директор. — Только что ушла налоговая полиция, а вдруг они возьмут и вернутся? —Сегодня как раз и стоит! — жестко сказала Марта, схватив сигарету.
Обычно она курила мало, сигареты три-четыре в к день, но когда нервничала, начинала смолить одну за другой, а наутро не могла продышаться: с бронхами у нее всегда было неважно. В детстве часто болела ангиной, почти каждый год, стала постарше — одолел тонзиллит, а потом и бронхит, перешедший в хронику. Врачи ей советовали вообще не курить.
Она затушила сигарету, не докурив до половины. — Налей мне ликерчику.
Стас достал бутылку кофейного ликёра, плеснул ей и себе. Его самого знобило. Генеральный подтащил кресло к ее столу, уселся напротив, — Ты думаешь, у них что-то есть?
— Если б было, они не выкаблучивались бы и не строили из себя страшных горилл. Этот Рындин и бесится оттого, что ничего нет. Но кто-то на нас настучал, это несомненно.
— А может быть, он ждет, что мы предложим отступного? Понадобились деньги, вот и наехал, намекнул: буду долбить, пока не откупитесь, — предположил Стас.
— Возможно, — задумчиво ответила Марта.
Она вспомнила пристальный взгляд капитана, от которого ее даже прохватило морозцем, словно Рындин уже многое о ней знал и теперь лишь хотел удостовериться в некоторых вещах. Или же ему много о ней рассказывали. Но кто? Скорее всего, он составил на неё неплохое досье. Видимо, пришлось потрудиться.
Для чего? Отомстить Стукову, который, работая в ФСБ, чем-то ему насолил?
— Спроси-ка у дяди, не перебегал ли он Рындину дорогу? Мало ли что. Тут какая-то есть тайна, я это спинным мозгом чувствую! — проговорила Марта.
И пока мы ее не разгадаем, будем блуждать в потемках!
А я не люблю чувствовать себя дурой!
Главбухша махнула всю рюмку и даже не поморщилась. Стас с восхищением посмотрел на нее.
Через полчаса пришел Олин за своими деньгами. Детское умиление разлилось на лице мастера, когда Стас угостил его ликером. Олин выпил, почмокал языком.
— Надо ж, придумают такое! Сладко и горько! — захихикал он. — Некоторые вот не понимают, почему мы пьем горькую водку и закусываем соленым огурцом, как такое может нравиться? Их спрашиваю, а в сладком какая радость? Или вино вот кислое. Шампанское марки «брют». У меня соседка визжит от удовольствия. А я этого вкуса не понимаю, одна изжога, и больше ничего. Вот ведь чудеса!
Он выпил еще одну рюмку и ушел.
Марта взглянула на часы: половина десятого.
— Тебя отвезти? — спросил Стас.
Марта кивнула. Ей нравилась машина генерального: теплая, уютная, почти бесшумная.