За полтора года она набомбила четверть миллиона долларов, Стас чуть побольше. Полтинник сразу отдала сыну, тот купил себе квартиру. Еще пять заставила сына отвезти родителям. Знала, что и эти не потратят, а положат в кубышку, потому больше и не дала. Остальные оставила себе. Виталик о них даже не подозревал. Марта могла приобрести все что угодно, но ничего не покупала, считая, что пока не пришло время. Но само сознание, что она далеко не бедная, придавало ей сил и уверенности.
Как муж? — поинтересовался Стас уже в машине.
Марта с удивлением посмотрела на него.
— Тут по моей просьбе звонили в Пермь, в тамошний театр, где он ставил спектакль, хотели договориться с администрацией, чтобы они взяли твоего мужа в штат, тогда все бы решилось само собой, но директор с главрежем не захотели. Говорят, что недовольны поставленным им спектаклем. Правда, я им не верю. Скорее всего, боятся, что Москва двигает твоего Виталика на главного. Раньше бы взяли под козырек, а теперь времена не те — нынче все сами с усами.
— Тебе заняться больше нечем? — рассердилась Марта. — Ты что, сам им звонил?!
— Обижаешь! Разве я похож на придурка? Я вышел на Минкульт через дядьку, на человечка, который занимается кадровыми вопросами, переговорил с ним. Он твоего мужа знает, уважает, считает, что тот достоин быть главрежем. Он и позвонил. Так что все сделано, деликатно.
— Я тебя прошу: не надо! Пусть Виталик сам занимается своей карьерой!
— А что такого?
— Ничего. Рано или поздно он узнает, что за него кто-то ходит, просит. Ну что за игры? Как мне потом объясняться? Перестань!
— Ладно, — Стас вздохнул.
— Ты как ребенок!
Стас притормозил у ларька.
— Подожди, я сигарет возьму. Тебе нужно что-нибудь?
— Купи маленькую бутылочку «Спрайта».
Ровенский выскочил из машины. Мелкий снег падал за окном, и, методично шурша, двигались дворники.
Марта вдруг вспомнила ту фразу, что вырвалась у капитана: «А вы и впрямь красивы». Она прозвучала неожиданно после всех его угроз, Рындин тотчас смутился, произнеся ее. Он явно проговорился. Кто-то ему о Марте рассказывал. Но кто? Например, Гриневич. Он всегда восхищался красотой Марты.
Недавно она снова встречалась с директором «Глобуса», и опять пришлось выдавливать свои деньги, как пасту из тюбика. Марк начал кривляться: зачем им столько денег, неужели они никого не боятся? Вскользь помянул и налоговых полицейских, которые совсем оборзели.
— Ты что, меня пугаешь, Маркуша? — усмехалась Марта.
— Да что ты! Я тебе жалюсь, жалюсь, красавица ты моя! Как я могу кого-то пугать?! — заюлил Гриневич, глазки пугливо забегали.