Дядя был из новых русских, простой, грубоватый, добродушный — мечта любого мальчишки. В отличие от Зойкиной бабушки, ему на урегулирование бюрократических формальностей понадобилось меньше недели.
…Витька вернулся в детдом через одиннадцать месяцев. Конечно, не сам вернулся, а дядя «из новых» вернул: высадил из джипа, выгрузил из багажника ворох игрушек и одежек, подарил детдому новый компьютер и уехал…
Витька молчал полгода, его даже хотели переводить в специнтернат, а потом добрый, застенчивый мальчик вдруг исчез. Его место занял сорвиголова и хулиган. Он дрался, ломал игрушки, портил мебель. Он разбил подаренный дядей телевизор — стянул у дворничихи лопату и лупил ею по экрану, пока тот не разлетелся на мелкие осколки, а потом забился в угол и долго плакал.
Странно, но строгая и ратующая за жесткую дисциплину Эмма Яковлевна Витьку не наказала. Заперлась с ним в своем кабинете, и они о чем-то долго-долго беседовали. О чем, Витька так и не признался. Только после этого разговора он стал приходить в себя, начал понемногу выздоравливать. Уже спустя год кто-то из воспитателей проговорился, что Витькин дядя оказался сволочью и подкаблучником. Что забрал мальчика из детдома, не посоветовавшись с молодой женой. А молодая жена «приблудыша» не хотела. Она хотела своего собственного ребенка. Дядя сначала за мальчика заступался, а потом как-то самоустранился: бизнес и все такое… Дядя самоустранился, а у новой Витькиной «мамы» оказались развязаны руки, издевалась она над «приблудышем» день-деньской, уже почти не таясь. Витька терпел и молчал — не хотел расстраивать любимого дядю. А потом «новая мама» объявила, что ждет ребенка, и Витька в одночасье стал не нужен даже дяде…
Вот такие истории — хоть книгу пиши, хоть фильм ужасов снимай. А теперь еще и Селена со своей странной теткой-инвалидкой. Как они там будут жить вдвоем? Небось, тетке нужна прислуга, чтобы еду готовила, в доме прибиралась. Сама-то немощная. Если так, то просчиталась дамочка. Селенка — это тебе не Витька безответный. Эта еще та язва. На ней где сядешь, там и слезешь. Интересно, чем дело кончится…
Ее прощание с детдомом получилось коротким и скомканным. Эмма Яковлевна выступила с напутственной речью. Воспитательница Лариса Семеновна всплакнула. Селена почему-то решила, что это слезы скорее облегчения, чем горечи. Старшеклассники, ребята, с которыми она прожила бок о бок не один год, в растерянности топтались на крыльце детдома, очевидно, тяготясь этим обязательным ритуалом прощания. Селену он тоже тяготил. Тем более что среди провожающих не было того единственного человека, которого ей хотелось видеть. Данила Алексеев не пришел…