— Еду, — вскоре сдалась я.
— Хм, удачи! Привет ей не передавайте! — скривилась Стася и, заскочив в машину, завела мотор и уехала, обдав нас выхлопными газами.
— Что ж, это твой выбор, Стася, — произнесла Марина, наблюдая, как автомобиль Пупсиковой скрылся за поворотом. — Поехали, Карина. Чем быстрее мы закончим это дело, тем лучше!
— Ты права, — кивнула я.
Подруга устало улыбнулась. За прошедший год Марина заметно изменилась. Она коротко постриглась в стиле Холли Берри и изменила цвет волос с тёмно-коричневого на светло-каштановый. Стала носить очки и деловые костюмы. Уволилась из «Раскрутки» и занялась собственным бизнесом, открыв парфюмерный магазинчик.
— Как ты? — поинтересовалась Марина. — Как дела в муравейнике? Я слышала, что ты в хороших отношениях с Грушей?
— Ну, мы с ней пока не лучшие подруги, но и врагами нас тоже не назовёшь!
— С чего бы она лишилась своей морозности? — удивилась Кривонос.
— Она просто мне благодарна за спасение Ани. Помнишь?
— Ах да. А как Анька?
— Родила сына и ушла в декретный отпуск.
— Счастливая, — улыбнулась Марина. — Тебя на свадьбу она не приглашала?
— Приглашала, но я не пошла. Не решилась. Я боялась, что Вениамин поинтересуется у меня, куда исчезла Яра. Я не смогла бы придумать ничего путного и рассказала бы правду, что не очень хорошо для нас.
— Ты права. Это тайна должна умереть с нами.
Минут через двадцать Марина остановила машину на опушке леса. Мы вышли из автомобиля и молча пошли вдоль молчаливых деревьев. Очень скоро мы нашли то, что искали.
Их захоронение было трудно назвать могилой. Это был одинокий холмик без креста, покрытый мхом. Над ним возвышалась плакучая ива, которая под дуновением ветра тихо шептала свою печальную песню.
За прошедшие годы ива, как и мы, заметно изменилась. Она стала выше, её ветви уже касались земли.
— Привет, ребята, — произнесла Марина и, наклонившись, положила букет на могилу.
Я вздохнула и закрыла глаза. И тут же моя память с головой окунула меня в прошлогодний ужас.
* * *
Раздался оглушительный выстрел.
Свет померк.
Я потеряла сознание и пришла в себя, лишь услышав громкий крик Стаси.
Открыв глаза, я не могла понять, что произошло. Я думала, что умерла, но всё говорило об обратном. У меня не было никаких болевых ощущений, если не учитывать онемение ног и лёгкое головокружение. Я по-прежнему была привязана к стульчику, а не парила под потолком, как это происходит после смерти, если верить фильмам. Чтобы окончательно убедиться в том, что я не отошла в мир иной, я ущипнула себя за руку и ойкнула, почувствовал боль. Я была жива! Но тогда почему на лицах подруг застыл дикий ужас?