Только сейчас у меня появилась возможность как следует рассмотреть присутствующих, а несколько позже я узнал и их имена.
Миссис Коллинз, жена, а точнее - вдова умершего Пита Коллинза, была несомненно красивой женщиной. Вместе с тем, и в тот первый день знакомства, и позднее я ловил себя на ощущении, что не могу до конца разглядеть ее лицо. Это было странное чувство. Как будто существовали еще и другие черточки, менявшие ее облик. Взгляд улавливал их и не успевал понять - лишь обозначившись, они тотчас ускользали. У нее были темные глаза, но не карие, а цвета ночного неба без звезд. Пышные, тоже темные волосы лежали застывшей волной. И безукоризненно стройная фигура. Наверно, судьба ошиблась, отдав ей то, что предназначалось для нескольких женщин сразу.
Другой персоной женского пола в этой компании была мисс Маргит Хьюз. Привлекательная миниатюрная блондинка лет тридцати с небольшим, с хорошеньким чуть лисьим личиком. Как выяснилось, в компании покойного мистера Пита Коллинза она занимала весьма ответственный пост - руководила ее юридической службой.
Майкл Картрайт - господин лет сорока пяти с красивой сединой и приятными немного орлиными чертами лица - оказался одним из ведущих администраторов компании. Такое же положение занимал и наш первый знакомый, которого я уже в общих чертах описал. К этому остается добавить его имя - Генри Стентон.
И наконец, последний, о ком следует сказать, - тот самый странный господин, который так и просидел за столом в течение всего времени нашего пребывания в кабинете. Увидев его вновь, я убедился в неточности своих первых впечатлений, когда посчитал его всего лишь не очень трезвым, - он был в стельку пьян, хотя и умудрялся сохранять при этом респектабельный вид. Этот господин оказался старшим братом покойного Пита Коллинза, Гарри Коллинзом. Скорее всего, ему было немногим за сорок, но можно было дать и больше, чему способствовали сильно поредевшие волосы. Он, впрочем, и сейчас старался хорошей фасонной стрижкой придать им достойный вид. Лицо одутловатое с небольшими, но давно сформировавшимися мешками под глазами. И с общим выражением мужественной привлекательности, дополненной сохранившимся от летних курортов загаром.
- Могу я, наконец, узнать, - с трудом, хотя и отчетливо выговорил он, - что произошло с моим братом. Могу или не могу?
Потому ли, что вопрос не был задан кому-то персонально, или по иной причине, но отвечать никто не стал. Все молчали. Было слышно, как Пэро начал говорить с инспектором.
- Я не понимаю, где мой мальчик... кто-нибудь ответит или нет?! - снова раздался пьяный голос. Тут я заметил, что сидевшую напротив Маргит Хьюз колотит крупная дрожь. Видимо, нервное напряжение, не ощущавшееся в первые роковые минуты, теперь обнаруживало себя.