Наступил декабрь — первый месяц матушки-зимы, и однажды вечерком Эльнару пригласила к себе мадемуазель Пишоне, проживающая на одном этаже с Басонами. Это была одинокая старая дева в возрасте сорока лет, а может, и старше, которая приходилась родной сестрой мадам Дюкане, присматривающей обычно за Генри и Люси.
Как известно, каждому старому дому свойственно иметь свои легенды. Одна из таких легенд, о которой знали все обитатели дома номер шесть по улице Руси, гласила, что родные сестры — Анжелика и Луиза Пишоне — с детских лет не ладили друг с другом. Тогда еще этот дом имел вполне респектабельный вид, а родители девочек являлись уважаемыми в городе и довольно обеспеченными людьми. В те благословенные времена двухэтажные дома, расположенные практически в самом центре города, весьма ценились фарконцами. Некоторые владельцы особняков с улицы Жюси, ныне чванливо задирающие нос, тогда сочли бы за большую честь, если б кто из жильцов подобного дома вдруг надумал бы обменяться с ними жильем. Но это, разумеется, никому и не приходило в голову, к великому сожалению нынешнего жильца Маоша Басона.
Старшая из девочек, Анжелика, отличалась редкой красотой, но имела чересчур взбалмошный характер и из-за этого часто ссорилась с окружающими людьми, включая собственных родителей. В то же время младшая, Луиза, напротив: лицом, как говорится, не вышла, но зато была со всеми неизменно приветлива, а в отношениях с отцом и матерью — добра и послушна. Естественно, родители нередко ставили младшенькую в пример неугомонной Анжелике. Правда, своенравная красавица сей добрый пример перенимать не спешила, а при случае старалась как можно больнее уязвить сестру. Еще будучи маленькой девочкой, Анжелика не раз во всеуслышание заявляла, что, когда вырастет, обязательно выйдет замуж за принца, хвасталась своей красотой, а безропотную Луизу обзывала «уродиной» и прочила ей на всю жизнь остаться в старых девах. Доказывать Анжелике, что она не права, никто не брался: во-первых, это было бесполезно, а во-вторых, глядя на блеклую и немного сутулую Луизу, которая на фоне старшей сестрицы выглядела еще менее привлекательно, мало кто сомневался в том, что Анжелика окажется права, для этого даже не требовалось быть провидцем.
Однако, будучи на целых три года младше сестры, Луиза первой вышла замуж, едва ей исполнилось шестнадцать лет. Это вызвало жуткий гнев в душе Анжелики, упорно продолжавшей ждать встречи с принцем. Единственным утешением для уязвленной красавицы явилось то обстоятельство, что избранником сестры стал не какой-нибудь богач или влиятельный вельможа, а скромный трудолюбивый плотник по имени Гиом Дюкане. Он увез свою юную жену на северо-запад Ланшерона, в маленький уютный городок Кансон, откуда сам был родом, и до самой своей кончины носил ее на руках. Приезжая погостить в отчий дом, Луиза Дюкане всегда выглядела такой счастливой, что у старшей сестры, так и не вышедшей замуж, от злости невольно сжимались кулаки. Беспокоясь о здоровье престарелых родителей, младшая дочь Пишоне приезжала в Фаркон довольно часто. Тогда, чтоб не видеть сестру, светящуюся от счастья, Анжелика уехала в столицу королевства Ласток, потом какое-то время жила в Париже. Слава о ней ходила далеко не добрая. Среди многочисленных любовников Анжелики было немало вельмож и просто богатых людей государства. Говорили, будто она меняла их чаще, чем избалованные француженки меняют свои перчатки. На свою малую родину мадемуазель Пишоне, закружившаяся в бурном вихре столичной жизни, не наведывалась, предоставив заботу о престарелых родителях младшей сестре. Стараясь не заглядывать далеко в будущее, она пользовалась своей красотой и молодостью и брала от жизни все, что только удавалось. При этом ей даже в голову не приходило, какой удар своим легкомысленным поведением она наносит доброму имени своих родителей. Старики Пишоне из-за старшей дочери стыдились даже появляться на улице, а однажды тихо отошли на небеса, пережив один другого всего лишь на какой-то день. Перед смертью глава семейства успел составить завещание, по которому крыша в доме номер шесть по улице Руси после его кончины переходила по наследству к младшей из дочерей.