* * *
На следующем допросе Поляков сообщил следователю Духанину о том, что в Бирме он передал американской разведке все сведения о работе подчиненного ему разведаппарата: о находившихся на связи агентах и доверенных лицах — об их псевдонимах, местах работы, национальности, положении в обществе и времени вербовки или установления оперативного контакта. Сообщил он и о том, что по возвращении из Бирмы был назначен начальником направления стран Юго-Восточной Азии, что в Москве была проведена только одна тайниковая операция на улице Малая Бронная у магазина «Продукты», что после ее проведения он два с лишним года не выходил на связь с американцами. Те, естественно, обеспокоились столь долгим молчанием своего ценного агента и, чтобы выяснить причины этого, «заманили» его в числе других офицеров ГРУ и Министерства обороны СССР в посольство США, официально пригласив их на прием по случаю приезда в Москву «бизнесмена» Джона Харрисона Меррита, с которым Поляков поддерживал дружеские отношения в Бирме. На том приеме он постоянно находился рядом с Мерритом и сообщил ему о том, что в начале 1973 года предстоит долгосрочная командировка в Индию.
Что собранные им сведения о существующем в ГРУ особо секретном подразделении по повстанческим движениям в странах Юго-Восточного региона и о действующих там агентах военной разведки передать Мерриту не представилось возможным, так как обстановка и условия приема в посольстве США не позволяли это сделать. Что передачу этих сведений он осуществил лишь по прибытии в Индию через военного атташе при посольстве США Вильяма Кинга.
А через несколько дней для восстановления связи с ним туда же прилетел из США представитель ЦРУ Уолтер Вильямс. Он был представлен Полякову как торговый сотрудник компании «Нортроп». Для прикрытия своей связи с ним Поляков сообщил в Центр, что у него появилась возможность взять в вербовочную разработку торговца американской фирмы «Нортроп», производящей электронное оборудование. Получив из Москвы согласие на контакты с Вильямсом, Поляков провел с ним пять встреч, однако их результатами Центр был разочарован и высказал мнение о бесперспективности дальнейшей работы с таким «фирмачом».
После этого на смену Уолтеру Вильямсу в Дели прибыл кадровый разведчик Пауль Лео Диллон, который в совершенстве владел русским языком.
— О своем знакомстве с первым секретарем американского посольства Диллоном, — продолжал давать показания Поляков, — я сообщил в Центр и о том, что якобы совместно с подполковником Вадимом Канавским приступил к изучению его в качестве кандидата на вербовку. В переписке Диллон стал фигурировать у меня под псевдонимом Плед. В силу возникшей необходимости прикрытия своих связей с цэрэушниками я взял на себя смелость нарушить наложенное Центром табу на установление контактов с ними. Мало того, я разрешил своим подчиненным поддерживать связи с американцами на первых порах без санкции Центра, обосновывая это выполнением поставленных задач по главному противнику. Фактически же это было сделано для того, чтобы мои личные контакты с сотрудниками ЦРУ не показались бы подозрительными окружающим, то есть чтобы не выглядеть мне одному белой вороной. Таким образом, все контакты с иностранными дипломатами стали мотивироваться выполнением возложенных на нас задач по добыванию информации по стране главного противника.