Иркин дневник
Они лежали на песчаном, залитом солнцем склоне. Все семеро. Голова к голове. Сверху походили на сложной формы снежинку. С оружием, правда, никто не расставался.
– Я не буду никого убивать! Не буду же, да? – жалобно спросил Мошкин.
– Не будешь. Давай сюда флейту и иди гнить в каменоломне, – лениво отозвался Шилов.
Мошкин флейты не отдал.
– А ты? Ты будешь? – спросил он.
Шилов промолчал. Он грыз соломинку, и дальний ее край описывал в воздухе широкие круги.
– А с другой стороны, – сказал Меф. – Зачем нам вырываться? Здесь не так уж и плохо! Тепло. Солнце.
– Что-то здесь не так, – отозвалась молчаливая девушка по имени Варвара.
Она перевернулась на живот и, приподнявшись на руках, посмотрела на лежащую Дафну. Ее разметавшиеся светлые волосы были теперь абсолютно везде, равномерно окружая голову со всех сторон. Если все вместе они были снежинкой, то она в отдельности – одуванчиком.
– Зачем было дразнить некромагов, что тут все ненастоящее? Вот я засадила занозу – и едва вытащила. Разве что-то не так?
– Не знаю, – отозвалась Дафна. – Мне не нравится, что я ничего не помню. И никто из нас ничего не помнит. Даже какое сейчас время года… А кстати, какое?
– Лето, – сказал Меф.
– Да, лето, – согласился Чимоданов. – Тепло же!
Прасковья рывком села и пальцем написала на песке «Весна!».
– А не осень, нет? – робко спросил Мошкин. – Я только что видел желтый лист.
– Где? – мрачно спросил Петруччо. – Покажи! Да-да, ты! Показывай давай!
Богатырский юноша торопливо зашарил по песку.
– Ой, исчез! Он же тут лежал, нет?
– Отвечаю, что ничего тут не лежало! Врешь ты все! – отрезал всклокоченный гном.
– Нет, был… ведь я же его трогал… ой, я уже ничего не знаю! Отстань от меня, а? – взмолился Евгеша.
Желтый лист, мелькнувший было у него перед глазами, исчез… потом снова появился и снова исчез… Мошкин потряс головой, не решаясь окликнуть Чимоданова, который снова стал бы орать. На миг богатырский юноша втянул ноздрями слабый запах горелой бумаги, какой бывает, когда слишком близко поднесешь к книге настольную лампу.
– Тело! – сказала Варвара. – В тех правилах, что нам показывали, упоминалось, что эти тела временные, а настоящее получит только один.
– Для временного выглядит неплохо! Вполне работоспособно. – Буслаев разглядывал свои пальцы. Они были более чем реальными. На среднем – небольшой заусенец. Под ногтем указательного – грязевой ободок.
Ему никто не ответил, однако Меф ощутил на себе быстрый цепкий взгляд. Опять тот худой дерганый парень со слишком гибким лицом. Как-то нехорошо смотрит, украдкой, хотя и не сказать, чтобы агрессивно. Но ведь на боксерскую грушу тоже не скрежещут зубами.