– Не знаю. Но если допустить, что наше настоящее тело где-то в другом месте, то оно одно. Вдруг ему сейчас собаки нос отгрызают? – неосторожно брякнула Варвара.
– Вот и я о том же! Они говорят, что у нас навалом времени, а потом оказывается, что тело-то тю-тю. Темнят… – согласился Чимоданов.
Шилов неторопливо поднялся, разминая колени.
– Разговоры – это хорошо. Но как ни крути, а шестеро тут лишние, – пробормотал он.
– Вроде того, – угрюмо буркнул Чимоданов, снимая с пернача прилипшую соломинку.
– Вот и я о том же. Шестеро по-любому лишние. А начать лучше с самого крепкого! – глядя в сторону, сказал Шилов.
А еще мгновение спустя Буслаеву пришлось стремительно перекатываться. Секира вонзилась в то место, где только что находилась его голова. Виктор легко выдернул ее из земли и атаковал повторно.
Копье Меф поневоле выпустил, с ним он бы не увернулся и был бы уже мертв. Воин работал секирой сосредоточенно, зло. Для всех его нападение на Мефа стало полной неожиданностью. Дафна только начинала подниматься. Варвара, сидя на корточках, озадаченно трясла головой. Меф разрывал дистанцию, надеясь описать круг и добраться до места, где лежал его пилум.
Внезапно в глазах у противника мелькнуло торжество.
«Чего это он радуется? А вдруг где-то здесь было дерево?» – подумал Меф. И сразу его лопатки врезались в корявый ствол. Он ударился затылком. В глазах зарябило. Губы Шилова перекосила ухмылка. Понимая, что это означает, Буслаев рванул вниз, счесывая кожу о кору дерева. Уже после первого, чудом миновавшего его удара, Меф понял, что обречен. Шилов не оставил ему ни единого шанса. Сейчас секира скользнет сверху вниз, потом, разгоняясь, опишет круг, после чего вонзится в лоб или в ключицу.
Почему ему никто не помогает, а все только стоят и глазеют? Глупцы! Ведь сразу после него… Всхлипывая от нетерпения, секира понеслась к его лбу. Мефу было уже не уклониться. Толстая ветка упиралась ему в подмышку. Буслаев не хотел закрывать глаза, но все равно невольно зажмурился. Его слух мазнул короткий возглас Дафны.
– Мимо! – крикнула она.
«Ага, как же!» – убито подумал Меф.
Секира вонзилась в кору дерева на полпальца от головы Буслаева, обрубив ему прядь закровоточивших волос и глубоко втиснув в ствол собранный резинкой хвост Мефа. Буслаев открыл глаза. На лице у Шилова он прочитал крайнее изумление.
Двумя руками тот схватился за секиру, стараясь раскачать ее и вытащить. Мефодий не мог никуда деться из-за волос, которые оружием пригвоздило к дереву. Каждое движение причиняло дикую боль. По лбу сбегала струйка крови. Несколько капель попало в глаза.