Они прошли мимо пустой кухни: в белом кафеле отражался свет, а горы грязных тарелок и кастрюль загромождали стол и раковину.
Стоявший на стойке бара фонарь заливал помещение желтым светом. Запах спиртного проникал через приоткрытые окна, на полках не осталось ни одной бутылки, и повсюду — на стойке, на полу — спали люди, будто собаки. Вокруг валялись винтовки, разбитое стекло и сломанная мебель. Кого-то вырвало — на белой стене остался желтый подтек.
— Стой здесь, — прошептал Брюс. — Я пройду вперед, забросаю гранатами террасу и холл. Жди, пока не услышишь первый взрыв.
Раффи кивнул и прислонил винтовку к стене. Взяв в каждый кулак по гранате, он снял чеки.
Брюс быстро скользнул за угол и пошел вдоль стены, пока не добрался до наглухо закрытых окон холла. Керри осторожно заглянул внутрь поверх подоконника. Свет от фонаря в баре, проникая через открытую дверь, тускло освещал помещение. На полу и на диванах вдоль дальней стены спали люди. «По крайней мере человек двадцать, — прикинул Брюс по громкому храпу и мрачно усмехнулся. — Боже, какая же будет бойня».
Внезапно ухмылка застыла у него на лице, глаза сощурились. В углу холла он заметил сваленные в кучу обнаженные тела четырех женщин. Они стали не нужны, и их оттащили в сторону, чтобы не занимали место. Они лежали друг на друге — мешанина из рук, ног и ниспадающих волос. Жизнь в них больше не теплилась.
«Вот теперь никакой жалости», — подумал Брюс. Внутри его страх сменился ненавистью. Он перевесил винтовку на левое плечо и взял в правую руку несколько гранат. Сняв чеки, он прокрался в угол, откуда хорошо просматривалась вся терраса. Забросив две гранаты в середину зала, Керри услышал их стук об пол и тихий щелчок взрывателя. Быстро нырнув под окно, он выхватил из мешка еще две гранаты и, сдернув чеки, метнул гранаты в окно. Звук бьющегося стекла слился с громом двух взрывов.
Кто-то закричал — удивленно и испуганно, а затем окна над головой Брюса лопнули, обсыпав его битым стеклом. Оглушенный взрывом, он, не теряя времени, швырнул в разбитое окно еще две гранаты. Слышались стоны и крики. Гранаты Раффи взорвались в баре, выбив двери, а потом еще несколько гранат Брюса довершили дело, прекратив все звуки жизни и наполнив холл огнем и громом. Кинув еще две гранаты, Керри побежал на другой конец террасы, снимая с плеча винтовку.
Какой-то человек, прижав руки к окровавленным глазам, перевалился через перила террасы и пополз на четвереньках. Брюс застрелил его в упор: огонь выстрела опалил дуло винтовки, а человек опрокинулся навзничь и остался лежать, раскинув руки в стороны.