Когда воров собрали в одну колонию, Ледяшкин впервые растерялся. Сам ходил в столовую, сам беспокоился о пайке.
Однажды в барак вошла женщина. Коротко представилась:
— Я начальник отряда, Нина Михайловна Налетова.
Затем подробно рассказала о правах и обязанностях заключенных, сообщила, чем будут заниматься члены отряда.
— Вечером, — закончила Налетова, — политические занятия. Явка обязательна.
— А если я опоздаю? — съехидничал Лешка. — Что будет?
— То, что бывает за нарушение режима.
Женщина-воспитатель среди заключенных? Такого Ледяшкин еще не встречал. «Поживем — увидим», — осторожно решил он.
Соглашаясь идти в колонию, где собраны воры-рецидивисты, Налетова знала, что придется нелегко. Многие из ее подопечных не выходили из штрафных изоляторов, не раз совершали побеги, отказывались работать.
Налетова еще и еще раз перелистывала дела. Хотя бы в одном найти светлое пятнышко, зацепиться. Не утешили и личные встречи с заключенными. Уклончивые надменные ответы и даже насмешки. Порой не хотелось идти в зону. С чего же начать?
Навела порядок в жилой секции. Регулярно проводила собрания, политзанятия. Но чувствовала: в работе с заключенными требовалось что-то новое, необычное, что могло бы заставить думать, волноваться, переживать, к чему-то стремиться.
Как-то вечером Нина Михайловна вошла в секцию.
— Садитесь поближе. Хочу интересную статью почитать.
Заключенные нехотя повернулись в ее сторону.
— О чем, начальница?
— О добрых советских людях. Очерк писателя Сахнина «Чужие люди».
Очерк взволновал Нину Михайловну, и она читала его несколько дрожащим голосом. Сначала слушали плохо, потом увлеклись, притихли.
— Не верю, — заявил Ледяшкин. — Так в жизни не бывает.
— Давайте проверим, — неожиданно предложила Налетова. — Напишем самому Гришке Бродягину. Не ответит, обратимся в «Известия».
На второй день ознакомила заключенных с текстом письма. Согласились, что оно пойдет от имени Ледяшкина.
Ответ ждали долго. Алексей ходил петухом. На одном из политзанятий сказал:
— Умер ваш Гришка Бродягин. Как есть умер. Нет еще некролога в «Известиях»?
Но письмо все же пришло. Послушать его захотели даже из других отрядов. Фроликов, бывший вор, долго рассматривал конверт. Искал подделки, Почтовые штемпели отвергали сомнения.
— Читайте, Алексей Иванович, — вручила письмо Ледяшкину Налетова. — Вам оно адресовано.
— Что читать? И так все ясно, — уклонился тот.
— Читай, Леха, чего там! — зашумели со всех сторон.
— Дайте я прочитаю, — вызвался Фроликов.
Все притихли.
«Здравствуй, далекий и незнакомый Алексей Иванович! На третий день получил твое письмо. Ты спрашиваешь, правда ли, что я существую на этом свете, и верно ли, что нашлись люди, которые взяли к себе беспомощного инвалида. Все правда, Алексей Иванович! Не веришь, приезжай после освобождения в Новосибирск, встретимся с тобой. Рассказывать о себе не стану. Все так, как написано в газете.