Из сарая доносилась музыка: у Шивы работал приемник.
Я уже почти прошел мимо сарая и тут увидел, что с холма прямо ко мне спускается темная фигура. Послышалось бормотание – человек что-то бубнил. Мне стало не по себе, хотя голос был вроде женский. Только когда мы оказались вплотную друг к другу, я узнал Розину. Куда это она направлялась в такой час? Розина остановилась передо мной, всмотрелась в лицо, словно желая увериться, что это я, а не Шива. Не успел я оглянуться, как она влепила мне пощечину. Потом левой рукой вцепилась мне в волосы, а правой принялась хлестать по щекам.
– Я тебя предупреждала! – взвизгнула она.
– Розина! Что это с тобой? – оторопел я.
Это ее только пуще разозлило. Наверное, я бы мог схватить ее за руки или убежать, но я до того обалдел, что с места сдвинуться был не в состоянии.
– На пять минут оставила их одних – и вот вам, пожалуйста! И ведь хитрые какие, он, видите ли, идет в лавку, а она – в сортир!
– Да объясни же, в чем дело?
На этот раз я дернул головой и получил по затылку
– Я выжидала, – кричала она, – сомневалась! Потом бросилась тебя искать. Увидела, как ты спускаешься с холма. Ее вперед себя отправил, да? Если она забеременеет, что тогда? Из нее выйдет служанка вроде меня. Весь английский, вся учеба – псу под хвост!
– Но, Розина, я и не думал…
– Не ври мне, мальчишка! Ты никогда не умел врать. Я видела, какими глазами вы смотрели друг на друга. Не надо было выпускать ее из дома!
Я в молчании уставился на нее.
– Доказательства нужны? Так, что ли? – крикнула она, вытащила из кармана какую-то тряпку и швырнула в меня. Это были женские трусы. – Ее кровь… и твое семя.
Я поднес улику к лицу. В темноте ничего не было видно. Но я чувствовал запах крови, запах Генет… и спермы. Моей спермы. В нем имелась крахмальная нотка. Ни у кого больше этой нотки не было.
Ни у кого, кроме моего брата-близнеца.
Сил у меня хватило, только чтобы доползти до постели. Я был весь разбит. Мне стало очень одиноко. Шива лег спать значительно позже. Я все ждал, не заговорит ли он. Но он заснул, а ко мне сон не шел. В Эфиопии есть метод определения виновного, именуемый лебашаи. На место преступления приводят маленького мальчика, на кого он покажет пальцем, тот и преступник. К сожалению, малышу всякое может померещиться, и нередко человек, которого побивают камнями или топят, невиновен. В империи лебашаи официально запрещен, но кое-где в деревнях еще применяется. Вот и меня ложно обвинили, показали пальцем, и поди защитись.
Меня сжигало желание отомстить.
Виновный спал рядом со мной.