– И вы не стали посвящать посторонних в свои тайны, – вздохнул адмирал, снова коснувшись губами многогранной рюмки. – Нехорошо-с… Понимаю, что полная откровенность перед международным судом или генсеком ООН могла привести к определенным последствиям, иначе вердикт, гарантировавший вам„лейтенант, дальнейшую беспорочную службу и повышение в карьере, а заодно финансовую компенсацию госпоже Ельцовой, выглядел бы несколько по-иному. В этом я вас не виню. Но почему вы, – Бибирев молниеносно переводил взгляд с Казакова на Машу, похоже, спрашивая их обоих, и взгляд этот не сулил ничего хорошего, – почему вы предпочли говорить неправду, даже когда вернулись в Россию? Вы, господин лейтенант, и вы, госпожа Ельцова, откровенно лгали моим следователям, расспрашивавшим об инциденте с «Патной». Почему вы стерли большинство видеозаписей, когда находились без присмотра на Сириусе? Отчего был поврежден «черный ящик» челнока?
– Я расскажу, – не выдержала Ельцова. – Я понимаю, что вы, адмирал, имеете в виду. Да, по общему уговору выживших членов экипажа «Патны» мы должны были рассказать только половину правды.
– Обычно, – холодным тоном сообщил адмирал, – такие действия именуются чуть более неприглядно – заговор. Или даже государственная измена. Вы продолжайте, это я так, к слову.
– Я продолжу, – вмешался Казаков. – Честно признаться, ваше высокопревосходительство, мы очень боялись, что какое-либо из правительств Земли… не буду скрывать, включая правительство Его Величества, захочет использовать полученные нами сведения в… В неприглядных целях.
– Биологическое оружие? – любезно улыбнулся Бибирев.
– Да, – без лишних слов согласился Сергей. – Самое разрушительное и опасное за всю историю человечества. Способное погубить всех, включая своего владельца.
Адмирал стрельнул глазами на Машу.
– А вы что скажете?
– Я боялась именно того, о чем сказал лейтенант, – подтвердила она.
– Идиотизм, – как-то очень сокрушенно покачал головой Адмирал Флота. Затем Бибирев поднял взгляд к потолку с истинно страдальческим выражением на лице и проговорил: – Знание об опасности, замечу – чужой опасности, делает нас вооруженными и защищенными от малоприятных неожиданностей в будущем. И мы не собираемся использовать полученные сведения для, как вы только что выразились, «неприглядных целей». Незачем перестраховываться. Аналитики центра эпидемиологии достаточно долго сидели над вашими отчетами… Отмечу, не совсем правдивыми, но хорошо написанными. Специалисты отлично поняли, с какими существами вы имели дело на LV-426. Я не решусь предложить императору разработку подобной биологической программы. Это чистое самоубийство.