– Бэрин!
Прыжок, недолгий полет, ледяная вода, быстрее вперед… Терпение Обсидиана кончилось раньше, чем он достиг того берега. Рвануло, схватило, понесло… ударило… камень… руки соскользнули, кровь… вода над головой… вынырнуть, схватиться за следующий камень, оттолкнуться – влево, не бороться с течением, лишь ему помогать, поправлять… вынырнуть, хватить воздуха…
Он выбрался на берег далеко ниже по течению. Валялся на каменистом склоне, наслаждаясь воздухом и ощущая все свое избитое Обсидианом тело. Ну давай, вставай! Не хватает еще, чтобы первый же Зверь вылез из-за кустов и радостно тебя прикончил… В другом облике будет легче – раз даже меч не удосужился с собой прихватить.
Головокружение перехода, размытость и раздвоение зрения, запахи и звуки просто оглушают… тело привыкает к смене положения, да и к самому себе – тоже…
Через пару минут огромный бурый мокрый зверь неторопливо потрусил по берегу.
* * *
– Лисса!
Я прижимала брата к себе. С ужасом ощупывала выступающие ребра и позвонки: какой там жирок, кажется, даже мясо с костей стекло! Кожа шелушится, волосы местами выпали… Когда он отстранился, я увидела, что его обычно блестящие, веселые глаза тусклы и загноились.
– Лисса… – он с надеждой смотрел на меня. – Принесла есть… да?
Он как будто не видел, что руки мои пусты, а под мокрой, облепившей тело одеждой ничего не спрячешь. Всесильная старшая сестра – она пришла и, значит, принесла еды…
– Но как же… – Я говорила почти шепотом, очень быстро. – Зихард обещал тебя кормить, пока меня не будет!
Он качнул головой совсем по-человечески – перенял этот жест у меня.
– Не кормил… нет. Птица прилетал, орехи давал. Еще кто-то войти хотел. Я не пустил… и сам редко выходил. – И поспешил меня успокоить: – Сейчас хорошо! Земля мягкая. Корни можно копать… и червяки вылезли…
Значит, после моего последнего зимнего прихода он попросту голодал! Бедный мой маленький Рыжик! Я схватила сумку и начала кидать в сумку вещи: какое все корявое, убогое – после человеческих-то посуды и одежды. И какая, оказывается, тесная и низкая у нас… нора! Брат молча следил за исчезающими в мешке вещами.
– Мы уходим отсюда! Очень быстро, Рыжик!
– Куда?
И правда, куда? Обратно за Хребет? Там смерть. И тут смерть.
– К морю.
– К морю?
– Да. Обсидиан впадает в море. Вот туда мы и пойдем! Только очень быстро. И осторожно. Идем!
Я откинула полог и попятилась.
Их было трое, псов Зихарда. Мощные челюсти, маленькие глазки, сильные руки… лапы, ножи в ножнах у широких поясов.
Один осклабился, показав всю свою узкую зубастую пасть.