— Да, милый, да… еще, еще… да… да… — И в самом конце наивысшего наслаждения закричала во весь голос: — Боже мой, как же такое возможно! Какое счастье, милый!
Ее голос возбудил Иннокентия еще больше. Она, благодарно поглаживая его руку левой рукой, правой нежно прикоснулась к его вздыбившемуся клинку.
Он сейчас взорвется от желания, — прошептал Иннокентий и резко направил его в ее пещеру…
Когда Савелий подплыл к ним, они лежали в набегавших волнах, счастливые и обессиленные. Алевтина уже натянула платье, оно было мокрым и легко просвечивало все ее прелести, но это женщину нисколько не волновало. Она устало взглянула на Савелия.
Помочь донести до кресла? — предложил он.
Нет уж, — резво вскакивая на ноги, возразила Алевтина, — своя ноша не тянет! — Женщина легко подхватила на руки Иннокентия и спокойно понесла в сторону одиноко стоящего кресла.
Лицо Иннокентия светилось от восторга. Он подмигнул Савелию. Затем, устроившись удобно в кресле, окинул взором океан, потом берег и еле слышно произнес:
— Ну точно, я в рай попал за все свои прошлые муки…
— Может, за грехи? — подколол Савелий с улыбкой.
— Может, и за грехи! — серьезно ответил Иннокентий и задумчиво уставился в великие просторы океана…
По возвращении на веранду, как Савелий и ожидал, Водоплясов буквально засыпал его вопросами:
— Объясни мне толком, Савелий, где мы? Как мы сюда попали? Чем ты и этот Феликс Андреевич занимаетесь? А что стало с Аристархом, пропади он пропадом? — Вопросы сыпались из Иннокентия, который, казалось, все еще не верил, что все происходящее ему не приснилось. Он привык ждать от жизни какого‑то подвоха: вот попал он в сказку, а вдруг эта сказка кончится так же неожиданно, как и началась?
Савелий ненадолго задумался, прежде чем сказать:
— Вопросов ты, Кеша, задал много, Начну отвечать с последнего. Уверен я, что Аристарх Молоканов погиб, и сейчас в аду черти его на кусочки рвут за страшные грехи. А вот дальше ответить тебе много сложнее. История эта такая странная и запутанная, что не меньше недели потребуется. Ты человек неглупый, сам потихоньку разберешься.
Ты точно парень русский, констатировал Иннокентий.
А какой же еще? — улыбнулся Савелий.
Не бандит? — не без робости спросил Водоплясов. — Только ты не обижайся и не сердись!
Тут уж Савелий не удержался от громкого хохота. Иннокентий и Алевтина как‑то сразу притихли, глядя на него с откровенным недоумением.
Насмеявшись вдоволь, Савелий ответил:
— Не бойтесь, ребята, не бандит я, скорее, наоборот! Офицер я, спецназовец, служил и в Афгане, бывал и в других горячих точках.