– Вот бы научиться его лечить!.. – Майя думает и об этой женщине, и о Тамаре Георгиевне, и обо всех других, кого повидала в отделении. – Своей жизни не жалко было бы, правда?
Доктора ее энтузиазм откровенно умиляет: до чего трогательная, наивная девочка! Майя обижается:
– Наверно, неправду пишут, я читала где-то, что врачи не могут привыкнуть к смерти своих больных?
Ставит доктора в затруднение: как ответить, чтобы честно и в то же время ее не разочаровать? Майя отвечает за него:
– Неправду. Не может врач каждую смерть больного переживать, как если бы это свой, родной человек. Я так считаю: делают все возможное,, чтобы спасти, отстоять, а если не удалось, то что поделаешь? Принимают как должное и идут пить чай. Это я про хороших врачей говорю, – уточняет она.
Доктор пытается отшутиться:
– А вы хотите, чтобы врачи умерли голодной смертью?
– Нет, все правильно. Я только против всяких выдумок: переживают, ночи не спят. Очень даже спят. Успокаивают себя тем, что все равно смертность стопроцентная, как один писатель, врач, кстати, в своей книжке написал.
– С ним вы, надеюсь, не спорите? Майя насмешкой пренебрегла.
– Я знаете к чему клоню? Что если бы каждый больной был для врача все равно как родной человек, так же как родного боялся потерять, то было бы лучше. Хотя понимаю, что невозможно.
– Было бы хуже, – не согласился с ней Аркадий Валерьянович. Теперь он смотрел на нее одобрительно и слушал серьезно. – Врачи недаром уклоняются от того, чтобы лечить близких. Боимся навредить, причинить боль, осторожничаем, порой, наоборот, излишне стараемся, глядишь – упустил, перестарался. Врачу требуется трезвая объективность и поменьше эмоций.
– Наверно, так, вам лучше знать.
Он молчал, близко смотрел на нее мягкими, чуть косящими глазами.
– Зачем вы поступили в технический вуз? Вот тебе раз!
– А куда? – растерялась Майя.
– Вам надо медиком быть.
– Ой, не смешите! – развеселилась она. – С чего вы взяли?
– Знаю, что говорю.
– Я крови боюсь. – И чтобы показать, как боится, округлила глаза. – У-у!.. Когда вижу – отворачиваюсь. Если просто палец проколют, чтобы на анализ взять. – И весело рассмеялась.
Он тоже засмеялся и, еще смеясь, повторил:
– А медик бы из вас получился отменный.
– Так я же говорю...
– К крови привыкли бы, – заверил он. – Раз не боитесь чужие судна выносить, так и остальное было бы не страшно, – и опять стал серьезный.
– Разве можно сравнивать? И вообще я никогда об этом не думала. А знаете, о чем думала? Одна мысль мне в голову пришла.
– Какая же?
– Что у врачей не должно быть на сердце защитных мозолей. У рабочего на ладонях – должны, для дела полезно, а у врачей – нет, – и смутилась, очень уж красиво прозвучало.