Автобус остановился возле небоскреба, напоминающего формой телевизорную линзу. Гуськом перебежали мы в гигантские двери и сбились в табунок посредине просторного вестибюля с пальмами в кадках. На головокружительной высоте лучилась люстра размером с айсберг. Негры в красных пиджаках улыбались нам так жизнерадостно, словно и не существовало здесь расовой дискриминации. Всем коллективом втиснулись в кабину лифта и взмыли, трепеща, на сто какой-то этаж.
Начальник отдела внедрения новых технологий, с которым выпало мне делить номер, как вошел, так и повалился ничком на кровать. Некоторое время он глухо стонал, потом сел, открыл чемодан и нашарил среди нижнего белья бутылку «Столичной». «Давай выпьем нашей русской водочки,– промолвил он сипло.– А то меня уже ностальгия мучает». Поскольку мне тоже было не по себе, я согласился. И окосел с первого же стакана. Мало того, меня стало мутить. Отправился в сортир, сунул два пальца в рот. Хотел вернуться в комнату, но очутился почему-то в коридоре. Обернулся и не увидел двери, из которой вышел, так далеко меня отнесло. На заплетающихся двинулся обратно, опознал-таки искомую дверь, но она оказалась заперта. Подергав дверную ручку, крикнул: «Казимир Сигизмундович, чего это вы закрылись-то?» Дверь отворилась, высокий, седой мужчина в зеркальных очках стоял на пороге. О чем-то он спросил меня по-английски. «Извините, я не туда попал»,– проговорил я, отступая. «Вау! – воскликнул седой.– Рашен?» В тот же миг он выхватил из кармана и сунул мне под нос предметик цилиндрической формы. «Пшик! Пшик!» – услышал я, прежде чем ароматное облачко заволокло мое сознание.
Очнувшись, обнаружил, что сижу, привязанный к спинке стула, в центре ярко освещенной комнаты без окон, всю обстановку которой составляли стол и железная койка. Не успел я испугаться, как вошли две блондинки-близняшки в бикини, одна держала в руках портативный магнитофон, другая – поднос, на котором стояли бутылка кока-колы, стакан и стеклянная баночка с какими-то разноцветными горошинами. Затем появилась третья девушка, тоже в бикини, и от изумления я даже привстал вместе со стулом. Это была мулаточка, которую я год назад видел в Мариинке! Она уселась на стол, свесив умопомрачительные ноги, и сказала с усмешкой: «Let’s do it». Блондинки подошли ко мне ближе и на ломаном русском стали уговаривать рассказать о себе, а чтобы легче было на это решиться, советовали проглотить «всего один психотропный таблеточка». Я отрицательно мотал головой. Моя знакомая прямого участия в допросе не принимала, только смотрела на меня исподлобья и ребром ладони постукивала по краю стола.