— Именно этого я и опасалась, — грустно проговорила Жанна. — Теперь мы поедем без охраны.
— Кучер вооружен, — успокаивающе заметила Маргарита. — Ну что ж, если все кончили завтракать, то не пора ли нам в дорогу?
Французские вышивальщицы забрались в две кибитки с закрытым верхом и укутались с головой в меховые шубы. Бородатые, сурового вида возницы защелкали кнутами, лошади рванулись с места, и полозья саней легко и быстро заскользили по заснеженным улицам Риги.
За городом было еще красивее. Зима укутала поля серебристым снегом, на деревьях сверкал яркий иней. Замерзшие реки и озера блестели серо-голубым льдом, тогда как тусклое небо светилось желтоватым светом, поэтому казалось странным, что выпавший прошлой ночью белый снег падал именно сверху.
Дорога вилась через бедные нищие деревеньки, каменных домов не было видно вообще, везде стояли окруженные плетнями бревенчатые избы, из труб которых поднимались к небу серо-белые столбы дыма. Одни жители с любопытством разглядывали раскрашенные сани, быстро мчавшиеся мимо их домов, другие провожали их равнодушным взглядом, не отрываясь от своих будничных дел.
Все встречавшиеся путешественницам на дороге мужчины имели бороды, а головы всех женщин были повязаны платками, нередко яркими и цветастыми. Почти на всех были тулупы из овчины, подвязанные ремнем или простой веревкой, на ногах у всех были высокие валенки. Что касается ребятишек, то они кубарем носились возле дороги, закутанные с головы до пят в теплые одежды, их круглые рожицы сияли от радости. Они с детским любопытством рассматривали сани. Многие жители выглядели изнуренными. Маргарите было их жалко, потому что она знала, насколько тяжела жизнь крепостных крестьян, принадлежавших своим господам.
Французских женщин заинтересовали странные деревянные длинные доски, на которых бегали по снегу крестьяне, для скорости отталкиваясь палками от земли, но это, пожалуй, было единственным развлечением для их глаз. Во многом заключительная часть пути оказалась самой тяжелой. Несмотря на быструю подмену лошадей, путешествие от Риги до Санкт-Петербурга длилось четыре недели. Частые снежные бураны и метели вызывали длительные задержки, день проходил за днем, а перед ними все тянулась и тянулась бескрайняя снежная равнина.
Они утратили всякий интерес ко всем дорожным развлечениям, а деревни или редкие города с занесенными снегом избами почти не отличались друг от друга. Все это вызывало усталость и раздражение, перераставшие в ссоры и склоки. Девушки ворчали по всякому поводу. Еще больше их настроение ухудшалось из-за ночлега в неудобных жилищах и подаваемой там малосъедобной пищи. Однажды Виолетта и Жанна сцепились между собой, они кричали и царапались, поэтому их пришлось рассадить в разные сани до конца пути. Маргарита во что бы то ни стало пыталась сохранить мир, справедливо считая, что «худой мир лучше доброй ссоры». Единственная из портних, кто никогда не жаловался, была Изабелла. Маргарита по достоинству оценила ее выдержку.