— Тебя не так легко забыть, хоть ты и отрицаешь это. Я здесь проездом и решил навестить тебя. Теперь ответь на мой вопрос, гораздо более важный: когда ты собиралась сообщить мне о беременности?
— А я не собиралась. Мне кажется, все, что тебе было нужно от меня, ты получил в ту ночь. К чему тебе какие-то обязательства?
— Ты, конечно, имеешь право считать меня хамом, Мев, но я еще не совсем потерял совесть. Ты могла бы связаться со мной через любое отделение моей фирмы или позвонить в Милан. Я бы немедленно приехал.
— А почему ты думаешь, что я этого хочу? У меня есть все, чтобы обеспечить ребенку достойную жизнь.
— Не совсем, — сказал Дарио. — У тебя нет мужа.
— Я — не единственная мать-одиночка на свете. Тысячи женщин живут с этим и очень неплохо справляются.
— У некоторых просто нет выбора, но ребенку не будет лучше без отца.
— Да, — призналась Мейва после минутного раздумья. — Если ты хочешь стать частью его жизни, я не буду возражать.
— Как благородно с твоей стороны, — сухо заметил он. — Но объясни мне, как это осуществить, если ты будешь жить и работать здесь, а я в Италии? Ребенок — не пакет с документами, который можно пересылать из страны в страну.
— У тебя есть предложение получше?
— Конечно. Мы оформим наше слияние.
— Слияние? Ты словно добавляешь еще один сегмент к своей бизнес-империи.
— Мы поженимся, если тебе больше нравится это слово.
— Мне бы больше понравилось, если бы ты взял свое предложение и прыгнул вместе с ним с балкона, — заявила молодая женщина, краснея.
— Я делаю тебе почетное предложение, Мейва.
— А я отказываюсь. Я не больше заинтересована в браке, чем ты.
Дарио посмотрел на Мейву. На ее длинные изящные ноги, блестящие светлые волосы, шелковистую кожу и голубые глаза. Она была красивой и желанной, но не больше, чем другие красивые женщины. А ведь ни одна из них не заставила его задуматься о женитьбе. Что подвигло его изменить свою жизнь навсегда? Выпуклый живот, прикрытый футболкой. Он несет ответственность за ребенка. У него просто нет выбора.
— Это не вопрос наших желаний, — произнес Дарио. — Нравится нам это или нет, но мы должны стать семьей, а для нас, итальянцев, семья — дело святое.
— Ну, я не итальянка, а свободная североамериканская женщина, которая хорошо понимает, что даже в идеальных условиях брак — тяжелый труд. А я не думаю, что для этого брака созданы идеальные условия.
— Все, что случилось, конечно, неожиданно, — согласился он, — но мы должны пожениться.
Так они спорили еще битый час, и наконец Дарио уговорил ее принять его предложение.