Джесс молчала, тогда Мэри Луиза продолжила свой рассказ:
— Я принялась отбиваться и царапаться. Тогда Наварро ударил меня. — Она потерла свою левую щеку. — Во время нашей борьбы я толкнула его и порвала ему рубашку. Он потерял равновесие и упал, а я бросилась к лошади и успела ускакать до того, как он поймал меня. Я была так напугана! Я рада, что он уехал.
— Я кое-что не совсем понимаю, — проговорила Джесси.
— Что именно?
— Как левша может нанести женщине удар, царапины, порвать ей платье, и все это с левой стороны? — говоря это, Джесс показала, как бы все это было сделано левой рукой.
Мэри Луиза отшатнулась и уставилась на сестру.
— Если делать все левой рукой, как это делал бы Наварро, следы остались бы с другой стороны, сестренка. А если правша сделает это другому человеку или сам себе, то следы окажутся именно там, где они у тебя. Как это все странно.
Мэри Луиза не сводила с сестры глаз.
— Джессика, что ты хочешь этим сказать?
— Ты сама очень умная, а хочешь, чтобы я все объясняла. Ты не задумывалась о том, как опасен может стать Наварро Джонс, если его загнать в угол? Думаю, что нет. А теперь подумай, в какую ярость придет папа, когда узнает правду. Не будем уже говорить, что подумают ребята о такой ужасной лгунье.
— Как ты осмелилась предъявлять мне подобные обвинения!
— Осмелилась, потому что я знаю тебя и знаю Наварро. Осмелилась, потому что он нужен нам, чтобы победить Флетчера. Осмелилась, потому что ты жестокая и подлая. Если ты сама не скажешь папе правду, это сделаю я. Тебе будет непросто признаться, что ты была отвергнута, а потом побоялась сказать правду.
— Ты сошла с ума? Никто не поверит этим диким выдумкам!
— Думаю, уже поверили. Ребята промолчали только потому, что ты дочь Джеда. А папа сделал это потому, что ты очень сильно напомнила ему маму и это затуманило ему мозги. Но как только туман рассеется, как ты думаешь, кому они поверят? Тебе или мне? Чем дольше ты будешь молчать, тем труднее потом будет все исправить.
— Они поверят мне, потому что Наварро сделал тебя слепой!
— Может быть, ты так думаешь, но не они, — возразила Джесси.
— Так вот почему он…
Джесс рассмеялась.
— Отказал тебе, сестренка?
— Что между вами?
— Нечто, чего тебе никогда не понять — уважение и дружба.
— И все? — насмешливо спросила Мэри Луиза.
— Если бы то, на что ты намекаешь, было, то стало бы известно много недель назад. Я бы закрыла двери и окна и никогда не оставалась одна, сестренка. Наварро Джонс не тот человек, которого можно безнаказанно оскорблять.
В воскресенье Джесс отказалась выйти из дома и послушать чтение Библии. Все обратили внимание на ее отсутствие.