Данкмара не слишком радовала перспектива потерять свою рабочую площадку. Сейчас арколог был тихим и уединенным местом. Сюда редко заглядывали даже любопытные сорвиголовы, а стражи порядка не появлялись вовсе. Охранные системы частью украли ещё во время строительства, частью демонтировали и продали, а оставшиеся – выключили. Но шумиха шумихой, а покупатели всё не появлялись. Изучив рынок, Данкмар решил, что может не беспокоиться ещё несколько лет.
…Подлётные ворота круглый год стояли распахнутыми, их петли проржавели насквозь. Изнутри глянула густая темень, чёрная даже в ночи. Данкмар включил фары, сканер и автоматического водителя. Он собирался найти свой респиратор, потому что вонь внизу сшибала с ног.
Его искренне забавляло то, насколько близки к истине были городские легенды. В аркологе действительно творились пугающие вещи, и даже вправду с налётом мистики. Иной раз Данкмара одолевало любопытство: что случится, если площадку найдут? Любители индустриального туризма, конечно, побродят по ней кругами и уйдут счастливые – а полиция? Строительные эксперты? Заподозрят ли что‑то, начнут ли расследование? Или спишут всё на тех же индустриальных туристов и их забавы? «Ещё лет пять или десять, — подумал он, следя за работой автоводителя, — и я это узнаю. Кому‑нибудь арколог продадут. Если, конечно, Аурелас Урса сдержит слово, и нам не придётся бежать на Землю». У Данкмара были счета в банках Земли – в Конфедеративных Штатах Америки, в России и в Тауантинсуйу. Но он не хотел эмигрировать. Он родился на Эйдосе и здесь собирался остаться навечно. Эмиграция означала, что проект придётся начинать с нуля и в крайне невыгодных условиях.
Он натягивал респиратор, когда автоматика отсигналила, что машина вошла на стоянку. Взявшись за руль, Данкмар провёл авиетку чуть дальше знакомым путём и посадил так, чтобы свет фар падал на вычерченный на полу глиф. «Забавно, — думал он, — протонаука несёт в себе столько чуши. Древние египтяне лечились мочой крокодила и порошком из когтей борзой собаки. Демонологи утверждали, что крайне важно в точности рисовать их магические круги и произносить заклинания. А ведь это чистая декоративность, что одно, что другое».
В подсобном помещении уже почти сутки ждал его первый избранник.
Смертельно напуганный, надышавшийся подвальной вонью, связанный слишком туго и в неудобной позе, он так обессилел, что не пошевелился, когда Данкмар отпер дверь. Данкмар посветил ему в глаза фонариком, и избранник жалобно замычал. Он болезненно щурился, отвыкнув от света. Данкмар оглядел его и удостоверился, что избранник успел обмочиться и наложить в штаны. Маньяк, вероятно, изобрёл бы и большие изуверства, но, во–первых, так избранник рисковал не дожить до осуществления выбора, а во–вторых, Данкмар не был маньяком и пытками брезговал.