Что-то было не так – Ольга чувствовала это всем сердцем. Этот месяц, который должен был стать очень счастливым, заканчивался, оставляя тяжелое чувство. К ней то и дело возвращалась черная тоска, как было два года назад, когда Сергей покинул ее. Но сейчас он был рядом, каждый день молодой человек являлся по вечерам в дом Черкасских и не отходил от невесты, пока не наставало время уезжать. Он сидел рядом за столом, переворачивал ей ноты, стоя у рояля, опирался на спинку ее кресла в гостиной, и все время старался коснуться руки Ольги, провести по ее плечам, подавая шаль, тронуть пальцы, забирая чашку чая. Жених не отводил от нее взгляда, и в его голубых глазах полыхал огонь, но было во всем поведении Сергея что-то болезненное. Ольга чувствовала в нем какой-то надлом, он льнул к ней, как ребенок, спешащий за утешением и защитой к матери, что было совершенно не похоже на того сильного и уверенного в себе человека, которого она знала раньше.
Сергей любил ее – это Ольга понимала даже без слов, но ощущение беды не покидало ее. Когда жениха рядом не было, на княжну начинали накатывать тяжелые волны отчаяния, как будто он ушел и больше не вернется.
– Господи, помоги нам! Что с нами случилось?.. – часто молилась в тишине бессонных ночей Ольга. – Подай знак, откуда взялась эта тревога, ведь у нас все должно быть хорошо?..
От вечного беспокойства и недосыпания она похудела, ее кожа стала полупрозрачной, а глаза казались огромными на маленьком лице.
– Что с тобой, дорогая? – волновалась Катя. – Ты совсем исхудала, нельзя же так беспокоиться. Ты к свадьбе совсем истаешь. Что я скажу тетушке и твоим сестрам? Что не уследила за любимицей семьи?
Сейчас, когда Элен вместе с семьей уехала на год во Францию, а тетушка жила в Москве у Лизы, которой скоро было рожать, Катя действительно была единственной женщиной семьи, которая опекала Ольгу. Но княжна была этому рада. Пока она не разобралась в своих чувствах и в том, что же с ними происходит, лишние глаза, пусть даже очень любящие и преданные, были ей в тягость. Как ни странно, служба во дворце приносила облегчение, она много ездила с государыней по приютам, больницам, часто бывала в основанных Елизаветой Алексеевной домах трудолюбия и, помогая сиротам и вдовам, потерявшим мужей на прошедшей войне, Ольга отвлекалась и успокаивалась.
В Санкт-Петербург приехали Луиза и Генриетта де Гримон. На «Афродите» весь трюм был заставлен коробками с платьями. Луиза очень рассчитывала на новую столицу Европы, как называли теперь Санкт-Петербург. На следующее утро, спустившись в гостиную, Ольга услышала разговор невестки с ее подругой: