— Кто вы такие? — пролаял он. Это был не человеческий, а именно собачий голос, даже с повизгиванием.
— Я привез вам певицу. Сиам Майами.
— Кого? — коротко пролаял сторож.
— Певицу. — Барни подышал на стекло и написал на нем имя Сиам. Имя исчезало на глазах.
Сторож, угрожая им револьвером, отпер внутреннюю дверь и прочел надпись. Потом он включил фонарь и посветил в лицо сначала Барни, затем Сиам.
— Что-то вы поздно, мистер.
— Простите, что разбудили.
Сторож принял извинение за сарказм.
— Я не спал, поэтому вы не могли меня разбудить.
— Мы поздно выехали, — объяснил Барни.
Сторож повел их по широкой лестнице, указывая путь лучом фонаря. На втором этаже, прямо над кабаре, располагался большой пустой холл с дверями по обеим сторонам. Сиам предназначалась громадная спальня в углу. В окно был виден Нью-Йорк, между рамами задувал ветер.
Сторож распахнул дверь в комнату Барни напротив. Тут окно комнаты выходило как раз на хлопающий плакат.
— Когда утром привезут наши вещи, оставьте их перед дверью, — сказал Барни и дал сторожу мятый доллар в знак дружеского расположения.
Сторож стал медленно спускаться вниз. Он едва касался подошвами ступенек, и это было подозрительно: казалось, что он подслушивает. Данное обстоятельство как бы рождало близость между Барни и Сиам, делало обстановку более романтичной. Пока сторож не убрался, оба помалкивали. Это их молчание только подчеркивало интимность ситуации.
Сиам направилась к себе в комнату, негромко бросив через плечо:
— Прости, что повысила голос в такси. — Она запустила пальцы в волосы, словно собиралась отловить там чертенка, портившего ее нрав. — Я была такая сонная! Но это, конечно, не оправдание.
Она расстегнула молнию и сняла платье. Потом села на кровать, задрала нижнюю юбку и стала стаскивать порванные чулки.
— Я знаю, я плохо себя вела.
Он попятился.
— Куда ты? — удивилась она.
— Дай закрыть дверь.
Она облегченно вздохнула.
— Знаешь, что? — Она отбросила в сторону чулок.
— Что? — с улыбкой спросил он, подходя ближе.
— Давно не пребывала в такой приятной праздности. Я вся млею. Даже ноги какие-то ватные. — Глаза ее, впрочем, проворно следили за каждым его движением. Это тоже добавляло обстановке интимности.
Он подошел так близко к ней, что она уже не могла видеть его всего. В это время в его комнате зазвонил телефон. Звонок был весьма настойчивым.
Сиам закрыла глаза, недовольная посторонним вмешательством. Телефон все звонил. Он быстро направился к двери и с порога успел увидеть, как она, заведя за спину руки, расстегнула лифчик.
— Ответь и возвращайся. — Она упала на кровать.