Лайза тоже услышала этот звук и начала подниматься по лестнице.
Макс исчез в комнате Париса, рассчитывая спуститься по приставной лестнице. Он должен немедленно вернуть остальных членов группы!
— Закройте дверь! — мрачно приказал Уэйн, глядя на Кира. Кир опустил взгляд на пистолет, крепко зажатый в руке немца, и послушался.
— Отец, кончай. — Это заговорил Трэвис.
Тил понимал, что его Д'Арвилль еще не видел. Его частично закрывали длинные бархатные занавески, к тому же Уэйн смотрел на дверь. Лицо его было белым и напряженным, но на этот раз Себастьян знал, что другим помощь нужна куда больше.
На лестничной площадке Лайза приостановилась, потом осторожно пошла на голоса. Задержалась у двери.
Себастьян, стоя за шторой, быстро соображал. Уэйн убьет Кира без малейших колебаний. А вот Трэвис в безопасности. Уэйн никогда не застрелит собственного сына. Он прикинул расстояние между собой и Уэйном и понял, что незаметно к нему не подойти. Весь вопрос заключался в следующем: сможет ли Уэйн убить его, Себастьяна! Сможет ли?
Доктор Тил попробовал отнестись к вопросу профессионально, но ничего не вышло. Слишком личное это было дело.
— Отец, пожалуйста, — сказал Трэвис, делая несколько шагов вперед, намеренно становясь между отцом и Киром. Кир понимал, что делает мальчик, и не знал, как ему поступить.
Никто не расслышал, как тихо приоткрылась дверь. Первым Лайза увидела Себастьяна. Она уже собралась распахнуть дверь и радостно окликнуть его. Но тут, как раз вовремя, она заметила нечто странное. Себастьян очень медленно отходил от окна. Почти на цыпочках.
— Трэвис, отойди в сторону, — повелительно сказал Уэйн. Лайза замерла.
— Нет! — выкрикнул Трэвис. — Кир, быстро уходите. Скорее!
— Не двигаться! — проскрипел Уэйн, но в голосе не было уверенности. Тело Трэвиса загораживало Кира, поэтому Д'Арвилль сделал шаг вправо. Трэвис сразу тоже переместился. Лайза, затаив дыхание, медленно открыла дверь. К счастью, все были слишком заняты, чтобы заметить ее.
Кир не двигался.
— Я не уйду…
— Уходите! — прошипел Трэвис. — Он в меня не выстрелит!
— Он и в меня не выстрелит, — наконец произнес Себастьян.
Лайза увидела, что Уэйн дернулся, как марионетка, у которой перерезали нити. Он круто повернулся в поисках человека, которому принадлежал такой знакомый голос, и его мозг, только что работавший четко и ясно, вдруг заполнился путаницей эмоций и сомнений.
— Себастьян! — Имя сорвалось с его губ, и он опустил руку. Он смотрел на психиатра, в голубых глазах плескалось смятение. Он сделал несколько шагов к нему, таким образом подойдя ближе к открытой балконной двери. — Не подходи! — вдруг резко произнес он и снова поднял пистолет, нацелив его прямо в сердце Себастьяна.