— Кто там?
Кажется, это был голос Джона Ди.
— Я ищу Роланда Ди.
Навес над входной дверью скрывал меня от глаз мистера Ди, и он слышал только мой голос, который наверняка успел забыть.
— Его здесь нет, — ответил мне Джон Ди.
— Мистер Ди, это я — шутиха Ханна, — крикнула я. — На самом деле я ищу вас.
— Тише! — сказал он и захлопнул окошко.
Послышался скрип лестницы, потом лязг отпираемого засова. Дверь слегка приоткрылась. В передней было темно.
— Входи поскорее, — шепнул мне Джон Ди.
Я протиснулась сквозь щелку, и он сразу же захлопнул дверь и задвинул засов. Мы стояли лицом к лицу в сумраке передней. Я уже хотела заговорить, но мистер Ди предостерегающе схватил меня за руку. Я застыла, ощутив знакомое чувство непонятного страха. Казалось бы, чего нам бояться? Снаружи доносились обычные звуки лондонской улицы. Шли люди, уличные торговцы громко расхваливали свой товар. На пристани разгружали лодки.
— За тобой никто не следил? — по-прежнему шепотом спросил Джон Ди. — Ты кому-нибудь говорила, что идешь меня искать?
У меня заколотилось сердце. Рука сама собой потянулась к щеке — отирать несуществующую сажу.
— Нет, мистер Ди. Сомневаюсь, чтобы кто-то обратил на меня внимание.
Джон Ди кивнул, затем молча повернулся и стал подниматься по лестнице. Помявшись немного, я двинулась следом. По правде говоря, меня подмывало выскользнуть из этого странного дома через заднюю дверь, побежать к своему отцу и забыть о существовании мистера Ди.
Из раскрытой двери второго этажа лился дневной свет. Джон Ди кивком позвал меня в комнату. Возле окна стоял его письменный стол с каким-то диковинным медным инструментом. Сбоку находился второй стол — дубовый, с выщербленной столешницей. Тот был загроможден бумагами, линейками, карандашами, перьями и чернильницами. Тут же лежали свитки, покрытые бисерным почерком мистера Ди, где цифры преобладали над буквами. Похоже, здесь мы были в относительной безопасности, и я решилась задать вопрос, давно вертевшийся у меня на языке:
— Что случилось, мистер Ди? Вас ищут? Может, мне лучше уйти?
Он улыбнулся и покачал головой.
— Это моя излишняя осторожность, — признался он. — Моего отца забрали на допрос. Но он известен своими протестантскими воззрениями. Против меня нет никаких обвинений. Просто я сильно удивился, когда ты пришла.
— Вы уверены? — допытывалась я.
Он засмеялся.
— Ханна, ты сейчас похожа на молодую олениху, готовую дать деру. Успокойся. Здесь тебе ничего не угрожает.
Я заставила себя успокоиться и оглядела комнату. Меня очень интересовал неведомый инструмент на письменном столе.