Такой ответ меня не устраивал и не укладывался в моей голове. Я знала: мой господин лишился своих громадных земельных владений и имущества, на которые был наложен арест. Но ведь у его жены наверняка есть родственники и друзья. Неужели они не смогли сохранить для него хотя бы небольшое поместье?
— А где же леди Дадли жила, пока сэр Роберт находился в Тауэре? — спросила я.
— У своего отца, — нехотя ответила миссис Оддингселл.
— И где сейчас ее отец?
— На небесах, да упокоит Господь его душу.
Присмотревшись к поведению леди Дадли, я поняла, что ее надменность знатной дамы не имеет ничего общего с привычным кругом ее занятий. Все они ограничивались сельским хозяйством и домашними хлопотами, а поскольку сейчас она не могла заниматься ни тем ни другим, она томилась от безделья. У хозяев имелась библиотека, но я никогда не видела Эми с книгой в руках. За все это время она не написала ни одного письма. Единственным ее развлечением были прогулки верхом. Она выезжала утром, сопровождаемая одним конюхом, и возвращалась только к обеду. За обедом она ела мало и без всякого аппетита, просто заталкивая пищу себе в рот. Затем они вместе с леди Филипс усаживались с шитьем и принимались сплетничать. Слуги, соседи, друзья — кости перемывались всем и по многу раз. Если я оказывалась рядом, то буквально умирала со скуки, слушая, как леди Филипс чуть ли не в десятый раз пересказывает историю бесчестного поступка какой-то Софии, а потом вспоминает, как к нему отнеслась какая-то Амелия и что обо всем этом думает какой-то Питер.
Миссис Оддингселл видела, как я зеваю от скуки.
— Что вас так утомляет? — без всякого сочувствия однажды спросила она.
— Разговоры хозяйки и леди Дадли, — призналась я. — Почему ваша подруга сплетничает, будто жена какого-нибудь фермера? Неужели ей есть дело до всех этих молочниц, поваров и прочих?
Миссис Оддингселл как-то странно посмотрела на меня, но ничего не сказала.
— У леди Дадли что, нет друзей при дворе? Она что, не получает никаких известий от мужа, если вынуждена дни напролет слушать чужие сплетни и обсуждать их?
Лиззи молча покачала головой.
В доме Филипсов рано ложились спать. Я особо не возражала, поскольку бесцельно проводимые дни утомляли хуже всякой работы. Я пробовала читать, но хозяева дрожали над каждой своей книжкой, боясь, что Дэнни ее порвет или изомнет страницы. Мои попытки читать по вечерам пресекла домоправительница Филипсов, заявив, что здесь не Лондон и свечи почем зря у них не жгут. Наверное, им всем было бы легче, если бы я и впрямь оказалась шлюшкой сэра Роберта, которую он из милости спас и привез в Англию.