22 июня. Черный день календаря (Исаев, Драбкин) - страница 86
Войска 12-й армии, занимавшей оборону по Карпатам на юге львовского выступа, также ранним утром 22 июня получили приказ на вскрытие «красных пакетов» и выдвижение к советско-венгерской границе. 13-му и 17-му стрелковым корпусам предстояло пройти от 50 до 100 километров по горно-лесистой местности. Однако единственным противником армии была авиация немцев, неоднократно в течение дня атаковавшая колонны советских войск. Начальник штаба 12-й армии генерал Б.Арушнян вспоминал:
«21 июня я засиделся в штабе армии, который располагался в Станиславе, за разработкой очередного планового учения и вернулся домой очень поздно. В четвертом часу ночи меня разбудил телефонный звонок:
Быстро одеваюсь, еду в штаб. Дежурный доложил: только что по «ВЧ» звонил командующий войсками округа генерал-полковник М.П. Кирпонос и приказал срочно вызвать в штаб командующего армией генерал-майора П.Г. Понеделина и вас. Командарм еще не прибыл.
Я доложил о своем прибытии командующему войсками.
— Какова обстановка в полосе вашей армии? — спросил генерал М.П. Кирлонос.
— Пока все спокойно.
— Хорошо. Возьмите бумагу, карандаш и записывайте. Немецко-фашистская авиация, — диктует Кирпонос, — сегодня в 3:00 бомбила Киев, Одессу, Севастополь и другие города. С 3 часов 30 минут артиллерия ведет сильный огонь по нашим пограничным заставам и укрепленным районам. Приказываю:
1. Немедленно поднять войска по тревоге, рассредоточить их и держать в боевой готовности; авиацию рассредоточить по полевым аэродромам.
2. Огневые точки УР занять частями укрепрайонов.
3. Полевые войска к границе не подводить, на провокации не поддаваться.
Я повторил записанное распоряжение.
— Выполняйте, — сказал Кирпонос. — Пусть командарм позвонит мне.
Один из первых сбитых самолетов Люфтваффе.
Положив трубку, я приказал оперативному дежурному по боевой тревоге поднять личный состав штаба. Затем начал передавать по «ВЧ» связи командирам корпусов и армейским частям полученный приказ. В это время прибыли генерал П.Г. Понеделин и член Военного совета бригадный комиссар И.П. Куликов. Я доложил им о приказе и принятых мерах. Вскоре собрался и весь состав штаба. Ознакомившись с обстановкой, офицеры приступили к работе.
Примерно через час генерал М.А. Пуркаев вызвал меня к аппарату «Бодо» и передал условный сигнал для ввода в действие плана прикрытия государственной границы — «КОВО 1941». Я сразу же доложил командарму, в кабинете которого находился и член Военного совета. Мы немедленно оповестили соединения и части».