– Еще как меняет! – по-волчьи ощерился Владимир. – Поймаю – на части порублю!
– А я бы не стал этого делать, – не повышая голоса, произнес Духарев. – Верный человек – он всегда верный. Уговори его, обласкай – и будет тебе так же служить, как прежнему князю. Думаю, он поддастся. Невелика радость – природному варягу с копчеными жить.
– Я подумаю, – буркнул Владимир. Похоже, он просто решил замять тему.
– Ты, княже, не думай. Ты – решай.
– Вот приведи его ко мне – тогда и буду решать! – отрезал великий князь.
– Нет уж, – воспротивился Духарев. – Думаешь, легкое это дело – Варяжку в Дикой Степи искать? Может, он вместе со всей ордой на полдень откочевал? А даже если и найти: как его тогда уговорить в Киев явиться? Он ведь небось клятвы потребует, что обиды ему чинить не станут. А клятва такая только тогда цену имеет, когда от тебя исходит.
Князь глубоко задумался.
Духарев ему не мешал. Знал: личные обиды много значат для Владимира, но не более, чем безопасность Великого княжества.
Так и вышло. Владимир поразмыслил, прикинул варианты и понял: этот – самый оптимальный. А может, вспомнил, что Варяжко у Ярополка был воеводой не из последних и впрямь верным. Такой любому властителю пригодится.
– Кому клясться? – буркнул он, исподлобья глядя на седоусого воеводу.
– Перуну, – ответил Духарев. – И мне. Я уж найду того, кто твою клятву Варяжке передаст.
– И что же, Вольг этот точно приведет ко мне цапон? – с сомнением произнес Владимир.
– Он на дочери Илдэя женат. И у большого хана в почете. Он для этого дела – лучший.
– Будь по-твоему, – принял решение Владимир. И поклялся.
Глава шестнадцатая. Варяжко
Младший сын белозерского князя, а ныне – младший хан печенежской орды Цапон Вольг-Варяжко проснулся и с раздражением оглядел тесное пространство кибитки. Потом перевел взгляд на молоденькую соложницу, взятую им потому, что жена донашивала последние месяцы, и недовольно поморщился. В отличие от законной жены Варяжки, дочери большого хана Илдэя, наложница была типичной печенежкой: смуглой, плосколицей, с приплюснутым носиком. Молодость была единственным ее достоинством.
Выпроставшись из-под волчьего одеяла, Варяжко подхватил здоровенный кувшин и прямо из горлышка глотнул парного кобыльего молока, заботливо принесенного кем-то из челяди. Покривился еще раз – кобылье молоко ему категорически не нравилось, но выбора не было. Эх! Сейчас бы квасу родного! А лучше – пива! Густого, вкусно пахнущего пива, что варят женщины на Белозере…
Варяжко пихнул девку. Та тут же проснулась, улыбнулась униженно, завернувшись в халат, спрыгнула с ложа, сунула ноги в валенки и убежала. Работать. Женщины у копченых работали много. Собственно, они и делали всё, что требовалось по хозяйству. Мужчины же пасли коней, воевали и оплодотворяли.