У Бестужева были на этот счет кое-какие соображения, но он промолчал – ну да, те самые границы доверия, престиж ведомства, правила игры…
– Между прочим, прошли первые допросы Гравашоля, – сказал Ксавье. – Он действительно намеревался совершить покушение на его величество короля Италии… и вот тут перед бригадиром встали нешуточные сложности. Следует полностью исключить всякое упоминание о Штепанеке. Никакого Штепанека не было. Понимаете, кто на этом категорически настаивает?
– Разумеется, – кивнул Бестужев.
– В общем, эту загвоздку удалось преодолеть – Гравашоль человек разумный, идет на некоторые компромиссы… Не исключено, что мы с вами можем попасть в список награжденных, о котором всерьез заговорила итальянская сторона…
– К черту! – сказал Бестужев нетерпеливо. – Что Штепанек?
– Вот тут мне вас порадовать нечем, – сказал Ксавье с неподдельным унынием. – И он, и мадемуазель Луиза словно растворились в воздухе. Она оставила в отеле весь свой багаж, я подозреваю, у нее был некий план отхода, который начал осуществляться немедленно после того, как она, если можно так выразиться, воссоединилась со Штепанеком… В фирме Хорнера она более не появлялась, никаких следов. Соображения у меня, конечно, есть… Что сделали бы вы на ее месте?
– Немедленно попытался бы покинуть Францию, – сказал Бестужев, не особенно и раздумывая. – Либо переправиться в Англию – это гораздо ближе, чем Испания – либо здесь же, во Франции, сесть на трансатлантический пароход.
– Так и я рассуждаю, – кивнул Ксавье. – И Ламорисьер… и Гартунг. По настоянию последнего на поиски брошены нешуточные силы… вот только ситуация имеет свою специфику. Мы не можем официально преследовать ни ее, ни инженера. Нельзя ни словечком упоминать ни о бриллиантах, ни о приятельстве Штепанека с Гравашолем… это не нужно не только Гартунгу, но и вообще русской полиции, я правильно понял?
– Да, – сказал Бестужев. – А то еще, не дай бог, попадут в руки вашей Фемиды, но это нам совершенно ни к чему…
– Я понимаю, – сказал Ксавье и улыбнулся с некоторым озорством. – Господин майор, я прекрасно помню наш разговор о «Трех мушкетерах»… точнее, его продолжении… в общем, о баронстве, скачущем на одном коне с Бофором… Я приложу все силы, чтобы первым о достижениях, если они будут, узнали вы. Это для меня в некоторой степени и вопрос чести, у меня есть свои побуждения, простирающиеся далее мечты об ордене… хотя и орден вещь неплохая… От вас требуется одно: просто-напросто притаиться где-либо на некоторое время. Вам необходима моя помощь в этом?