Два легких крейсера, способных садиться на планеты и вести бои в атмосфере, величаво отделились от плотного строя флота азанни. Их сопровождали несколько линейных рейдеров, которым предстояло остаться на орбите.
Крейсер Ушедших продолжал неподвижно висеть над островком, что затерялся в безбрежном океане. Но Наз Тео, дитя пространства, привычно считал его не неподвижным, а обращающимся вокруг планеты с угловой скоростью, равной скорости суточного вращения.
Считать корабль на стационарной орбите неподвижным – удел дикарей, прикованных к своему мирку.
Удел таких, как млекопитающие.
Как люди.
9. Михаил Зислис, оператор станции планетного наблюдения, Homo, планета Волга.
«Смену сегодня хрен дождешься», – мрачно подумал Зислис и с неудовольствием покосился на Бэкхема.
Все телеметристки сбежали вслед за Суваевым – правда, сам Суваев вскоре вернулся. Бэкхем смерил его негодующим взглядом, но смолчал. А Суваев, беззаботно насвистывая, уселся на свое место и перевел телеметрию на себя, раз уж вернулся.
– Ну и переполох в городе! – сообщил он, как ни в чем не бывало. – Директорат в полном составе плюс семьи погрузился на лайнер – тот, что недавно у Офелии отсудили. Давка там была – страсть.
– Ну, своих-то ты пропихнул, – не сомневаясь, сказал Веригин.
– Да уж постарался, – вздохнул Суваев. – Только, не думаю я, что лайнер сумеет улететь.
Голос его сразу стал жестким.
– Почему это? – оживился в своем углу Зислис. – Зачем им пассажирский лайнер, чужим?
– Не знаю, – Суваев неуютно передернул плечами, отчего Зислису захотелось сделать то же самое. – Предчувствие.
– Взлетают! – пробормотал Бэкхем, глядя в полевой монитор.
На канале без устали тараторили десятки голосов – кто-то с кем-то ругался, кто-то кого-то умолял, кто-то нудным голосом требовал некоего инженера-консультанта Самохвалова из директората. Зислис перестал обращать внимание на этот нестройный гул еще час назад.
– Сколько сейчас чужаков на орбите? – спросил Суваев. – Много, поди?
Бэкхем не ответил – только губу выпятил.
– Сотни три, – Веригин подышал на стеклышко часов и принялся полировать его манжетой. – Разных. Побольше, поменьше. Я насчитал четырнадцать типов.
В гул голосов на канале вплелась предупредительная сирена.
– Лайнер пошел… – продолжал бормотать Бэкхем.
Два грузовоза взлетели несколько раньше; сейчас они должны были начинать разгон.
Но разогнаться им, видно, было не суждено: Суваев, занявшийся телеметрией, вывел на диаграмму свежие данные. К двум точкам-грузовозам быстро приближалась продолговатая черта – корабль чужих. В некотором отдалении следовал еще один. Суваев сноровисто тасовал схематичные изображения телеметрии и живые картинки со спутников. Постепенно две черточки превращались в округлые пятнышки – крейсеры, формой напоминающие спортивные диски, разворачивались с ребра на плоскость.