Правильно рассудил. Превосходящие силы противника одиночными выстрелами из стрелкового оружия на землю не уложить Разве только тех, кто наступает в лоб. А остальные по-тихому обойдут место боя с флангов и закроют пути отхода. Словно единственную дверь захлопнут. А потом, уже никуда не торопясь, сожмут колечко, из которого не будет другого исхода, кроме как на милость победителя. Или на тот свет.
Нельзя в тылу противника вести затяжные бои. Надо пугать и отрываться. Ноги уносить. Пока они еще на месте…
— На счет три!..
Гранаты рванули разом, осыпая все вокруг комьями земли и лесного мусора. Они еще летели, эти комья и этот мусор, а разведчики уже вскочили на ноги и бросили, но уже гораздо дальше, новую партию гранат. И побежали, рискуя получить в спины собственные осколки. Но лучше случайные в спину и прилежащие мягкие ткани свои осколки, чем прицельные, выпущенные в упор и в лоб, чужие пули.
Через пятнадцать минут бега разведчики сменили направление. Спустя еще пятнадцать минут сменили направление еще раз. Подраненная разведгруппа уходила от преследования, как спасающийся от зубов догоняющей его гончей собаки степной заяц — резко и часто бросаясь из стороны в сторону. Через два часа метаний группа встала на противоположное тому, с которого начинала отход, направление. И по другую сторону периметра охраняемой зоны. Здесь их уже никто не искал. Просто никому в голову не приходило.
Следующий день разведчики перележали в болоте, отгоняя от лиц напирающих со всех сторон пиявок и головастиков. И следующую ночь. И еще один день. Они выжидали, когда преследователи утомятся гоняться за миражом и вернутся в казармы. Или хотя бы утратят бдительность, что позволит проскочить мимо их кордонов.
Во вторую ночь группа выбралась из топи. И, ежеминутно осматриваясь, прислушиваясь и замирая, двинулась в условленную точку. В точку эвакуации. Двинулась не напрямую, а сильно в обход, памятуя, что кривой путь лучше прямого полета пули.
Несколько раз мимо проходили прочесывающие местность подвижные патрули. Но патрули передвигались шумно, стуча об оружие и каски ветками, хрустко ломая подошвами обуви подвернувшиеся под ноги сучки и даже иногда переговариваясь друг с другом. И потому реальной угрозы не представляли. Вовремя предупрежденные об их приближении разведчики смещались в сторону, залегали и пережидали опасность, жестко зажимая рот и нос находящемуся без сознания раненому товарищу.
Много больше они опасались засад, которые, в отличие от передвижных патрулей, обнаруживают себя слишком поздно и сразу пулеметной очередью в упор. Но их, похоже, оборудовать еще не успели. Или не удосужились. Или просто разведчикам везло и путь их проходил мимо смертельно опасных ловушек.