– Что же я забыл? – холодно спросил Колвин, к которому вдруг вернулись все горестные ощущения этих дней.
Он вдруг увидел эту лабораторию не в том сияющем ореоле, который на время просто ослепил его, а такой, какой она была на самом деле, – страшной . Страшной и бесчеловечной, какими благими бы ни были конечные намерения тех, кто тут работает.
– Вы забыли описать связку между живой тканью и мертвым сервоприводом, – прищурившись и потеряв всякую любезность, произнес Колышев. – Как соединить живую ткань с мертвым металлом? Вы ведь знаете это, верно? И надеюсь, что поделитесь со мной сокровенной тайной?
В словах Вадима крылась угроза.
Колвин вдруг понял, что на самом деле попал в ловушку гораздо более страшную, чем мог предположить час назад.
Маленькие, крысиные глаза Колышева буквально сверлили его.
– Мне нужно отдохнуть, – вдруг произнес Колвин. – А потом я бы хотел произвести ревизию реактивов. Надеюсь, тут сохранились все вещества из моей бывшей лаборатории?
– Естественно.
– В таком случае, составьте мне полный, подробный отчет обо всем, что тут имеется.
Он развернулся, чтобы выйти, но Колышев достаточно бесцеремонно остановил его у самого порога лаборатории.
– Вы не ответили на мой вопрос, – напомнил он.
– Я еще не решил, отвечать ли на него вообще, – резко ответил Колвин. – Мне нужно подумать.
* * *
Обстановка комнат для обслуживающего персонала не изменилась ни в принципе, ни в деталях. Маленькое помещение напоминало купе-люкс в поездах дальнего следования. Тот же казенный уют, теснота, штампы на белье, откидной столик и треугольный умывальник под ним. Лишь компьютер, что стоял на отдельной, выдвижной стойке подле кровати, сменили на более современный.
Антон Петрович сел на постель.
Чувства, которые стыли в его душе, даже нельзя было назвать двоякими, они в буквальном смысле раздирали его и так уже достаточно настрадавшийся разум своей противоречивостью.
То, что он увидел сегодня в лаборатории искусственных организмов, не просто превзошло его ожидания, это пугало Колвина.
Он видел отлично отлаженные машины, которым не хватало лишь одного – надежного источника автономного питания.
Колышев был прав составляя документацию по проекту, Антон Петрович сознательно опустил часть информации, оставив ее лишь в своей голове. Поступить так было вполне логично – тех чиновников, что принимали решение по докладу, не интересовали нюансы исследований, им нужен был наглядный конечный результат, а Колвин прекрасно знал, через сколько рук пройдут бумаги, прежде чем попадут наверх, к тем, кто выносит окончательный вердикт. Среди этих людей, которые являлись промежуточными звеньями, вполне могли оказаться личности не вполне добропорядочные, но зато технически грамотные.