— Да, ежедневно с трёх до одиннадцати. Он из «мазов» повышен в «иваны». Анчутка Беспятый отдал Верлиоке в управление всю левую часть, что внутри Садового кольца: от Остоженки до Цветного бульвара. Большой кусок! К парню теперь на козе не подъедешь…
Тоська-Шарап вызвался проводить Лыкова на Солянку — от «Каторги» до Полякова трактира всего пять минут ходу. Учитывая популярность кулачного бойца в определённых кругах, Алексей согласился.
Простившись с Афанасьевым, сыщик направился к выходу. В самых дверях ему попались двое громил из числа тех, кого он разложил на полу «шестой квартиры». Увидев обидчика, дергачи торопливо расступились и вполголоса матюгнулись вслед, но на большее не решились.
Лыков с Тоськой вошли в Поляков трактир, когда уже стемнело. Трое угрюмых парней у двери подозрительно уставились на Алексея. Тот небрежно оттёр их плечом и проследовал к стойке. Шарап поотстал — кто-то из знакомых перехватил его, заведя разговор о кулачных боях.
Маленький буфетчик с жёлтым безволосым лицом скопца воззрился на новенького:
— Чего изволите?
— Изволю Верлиоку. Имею к нему «рапорт» от Большого Сохатого из Питера.
— Сей минут! — физиономия буфетчика приняла почтительное выражение, и он шмыгнул в заднюю дверь.
Лыков осмотрелся. «Пчельник» как «пчельник»… Три десятка посетителей, все на вид фартовые. Песен не горланят, на гармошке не играют, неспешно цедят водку и спокойно о чём-то беседуют. Незнакомец у стойки вызвал сдержанное удивление. Громилы обступили Тоську-Шарапа, тот им что-то рассказывал, оживлённо жестикулируя и тыча время от времени пальцем в Лыкова.
Подошёл крепкий бородач в тужурке со споротыми контрпогонами, бросил коротко:
— «Рапорт».
Лыков протянул ему бумагу, и тот ушёл с ней во внутренние комнаты.
Уже все посетители трактира беззастенчиво пялились на сыщика. Тот спокойно стоял у прилавка, ожидая приглашения.
Бородач быстро вернулся, молча кивнул, приглашая за собой. Видимо, он был немногословен.
В большой квадратной комнате с мещанской мебелью Лыкова ожидал Верлиока. «Иван» оказался рослым, хорошо сложенным мужчиной лет 35, со щегольскими усами и подвижными весёлыми глазами. Гостя он встретил приветливо.
— Проходи, садись! Как там Сохатый? Эй, водки человеку, живо!
Алексей коротко рассказал об их совместном приключении.
— Да, дела… Может, ему пока у нас лечь в лаванду?[94]Я ему тут всё обеспечу по первому разряду, никакой эффенбах не сыщет.
— Пока нельзя, — рассудительно ответил Алексей. — На вокзалах, на заставах — везде пасут, вытерки ломают[95]