— Да… — сокрушённо пробормотал Алексей. — И это православный священник.
— Благочинный! Глядит лисой, а пахнет волком. Он, когда ездит по приходам, требует, чтобы ему от коляски до храма расстилали ковровую дорожку. Как тебе? А ещё земельные спекуляции, поборы с церковных общин, ростовщичество.
— Тьфу, гадость! Расскажу всё это Павлу Афанасьевичу. Он лично знаком с обер-прокурором Синода Победоносцевым и пользуется его уважением. Авось тот осерчает да прихлопнет вашего отца Николая. А ты бы помог Эффенбаху с уликами.
— Не очень верится, но помогу, чем сумею. А сейчас что от меня требуется?
— Свести меня с Быковым.
— Это можно. У меня встреча с ним завтра вечером, по поручению Арсения Ивановича. У них есть общие дела.
— Даже и не сомневался. Те самые, четвертьзаконные. Да, Стёп?
— Что смеёшься, дурачок? Тебе это на пользу. Отец Николай заинтересован в Рогоже и от встречи не откажется. И честно выполнит просьбу поискать, если поверит в твою историю.
— До сих пор все верили.
— Быков очень хитрый. Он сначала наведёт справку.
— А и пусть наводит. Придёт к тем же Верлиоке и Афанасьеву. Главное, чтобы батюшка на самом деле перерыл каменоломни.
— Если попросит Морозов — перероет! Кстати, Арсений Иванович о тебе вчера вспоминал. Ты обещал ему разобраться со смертью Крестовникова — и пропал на неделю.
— Да, прости. Я выяснил всё в тот же день, но некогда было заехать. История оказалась нехорошая…
И сыщик разъяснил Горсткину загадочное поведение полиции и родственников покойного.
— Так что, передай Морозову, что полиция здесь не при чём; покойный заплатил за свои грешки. Нечего было властям кукиш в кармане показывать… Еще скажи, что дело о несчастном случае уже перелицовано в дело об убийстве и ограблении Крестовникова. И что я иду в Даниловские каменоломни за убийцами его, Морозова, товарища.
Степан отнёсся к услышанному очень серьёзно.
— Ловко. Для Арсения Ивановича, поверь, это камень с плеч. Он до сих пор из-за той истории в ссоре с обер-полицмейстером. А это весьма вредно для наших дел. Я посоветую ему поехать к Козлову и помириться.
— Пусть смело ссылается на мои слова. Теперь нам ясно, что была подтасовка с запиской якобы от террористов. Убийцы известны. Мы схватим их во исполнение монаршего распоряжения, и они ответят по совокупности.
— С такой новостью я заставлю Арсения Иваныча написать Быкову про тебя собственноручную записку! Благочинный тогда расстарается вовсю…
— Поражаешься идиллии, что царит между миллионщиком Морозовым и даниловским «иваном» Быковым!
— Ты, Лёха, не поражайся, а пользуйся. Приходи послезавтра к утру; расскажу, что получилось.