Глава 26
Тем временем в Петербурге
Благово дочитал рапорт Лыкова до конца и не мешкая пошёл к фон-Плеве.
— Владимир Константинович, вы показывали кому-нибудь донесение Лыкова, которое он подал перед отъездом в Москву?
— Да.
— Кому же?
— Тайному советнику Римеру.
— Но зачем, Владимир Константинович?
— Согласно личного распоряжения министра, переданного мне в телефон.
Благово стукнул себя кулаком по колену и отвернулся, с трудом сдерживая раздражение.
— Что случилось, Павел Афанасьевич?
— Вы помните, может быть, что там упоминается единственная зацепка для поисков, московская любовница Самотейкина?
— Да, помню; Манька-Контузия. Лыков её нашёл?
— Нашёл. Мёртвую.
Плеве осёкся.
— Как это случилось?
— Её задушили за несколько часов до его прихода. Дворник дал точное описание колбасника…
— Т-а-а-к… В совпадение вы, конечно, не верите?
— В последнем своём рапорте Лыков сообщил: он обнаружил обоих убийц в Хапиловке. Случайно была вслух произнесена его фамилия, и это помешало задержанию: Рупейто с Мишкой смогли убежать. Откуда-то они знали и его фамилию! Какие уж тут совпадения…
Плеве вскочил со стула и принялся ходить по комнате. Наконец он взял себя в руки, сел напротив своего вице-директора и сказал, глядя ему прямо в глаза:
— Есть только одно объяснение этому. Ведь так?
— Так. Здесь измена, и изменник — Ример.
— Но что я мог сделать, Павел Афанасьевич? Приказ его сиятельства. Оказалось ещё, что Ример, как дворянин, приписан к лейб-губернии.[120] С ним теперь никак не совладать.
— А если выйти к графу с отношением?
— Бесполезно. Доклад Лыкова был сдан через мою приёмную. Мы же с вами и окажемся виноваты — граф скажет, что утечка произошла оттуда.
Полицейские помолчали, потом Плеве спросил, отводя глаза:
— Как он там?
— Ходит по притонам. Сдружился с парочкой московских «иванов», которые давно в розыске. Полагаю, Эффенбах, читая лыковские рапорты, только слюни вытирает… В Хапиловке — это такая пригородная уголовная слобода — Алексей налетел на Рупейто с Мишкой. Вышло столкновение, сначала в трактире, потом на улице. Колбасник, действительно, страшно силён. Даже Лыков не справился, но только потому, что был один, а их двое. Получил касательное огнестрельное ранение. Мне бы туда, в Москву, а?
— Как у вас дело о конногвардейцах?
— Послезавтра передаю прокурору.
— Сразу и выезжайте, как передадите. Раньше нельзя.
На этом беседа закончилась. Благово вернулся к себе недовольный. Он опасался за Лыкова и считал, что его место сейчас в Москве. Но убийства в Конногвардейском полку расследовались им также по августейшему распоряжению. Государь торопил министра с передачей дела в суд, и граф сообщил вчера об этом Плеве. Придётся пока задержаться в столице.