При этой мысли Алексею вдруг показалось, что стало труднее дышать. Но он жёстко осадил себя: главное — не вдаваться в панику.
Потом титулярный советник подумал о Юсуфе. Вот ведь человек! Понимая, что сейчас умрёт, он решил погубить и врага, даже уже после своей смерти. И сумел так сыграть, столь натурально дёрнуть веком, что сыщик поверил. Ума у барантача было не много, а вот азиатской хитрости — с избытком. Эту хитрость Лыков недооценил, и теперь он действительно на краю гибели… Как у солдата, поступок врага вызывал у него уважение.
Значит, Рупейто-Дубяго с колбасником скрывались в правом коридоре. И когда он, Лыков, прислушивался, ползал в поисках следов и нюхал воздух, они таились в темноте и ждали. Возможно, всего в нескольких шагах от него. И дождались, когда сыщик шагнул в левый коридор, оказавшийся началом петли. Тогда убийцы вышли из укрытия и заложили динамитный патрон так, чтобы обрушить оба хода и часть основной галереи. Потом подожгли шнур и убежали. Ловко…
Итак, в лучшем случае четыре дня. А в худшем, если завал длинный — недели или месяцы. А как их прожить? Двести семьдесят два шага — это значительное пространство; воздуха должно хватить надолго. Если не заниматься бессмысленным копанием и потушить факел, то удастся и ещё растянуть. Но как быть с питьём? В полку говорили, что без него человек умирает через три дня!
Лыков полез в боковой карман пальто и вынул баклажку. Перед тем, как отправиться сегодня утром в Нижние Котлы, он заправил её водкой. Подумал, что в пещере будет холодно и залил туда целый штоф[124]. Вот молодец! Если экономить, то на неделю хватит. А еда? Без неё, говорят, можно протянуть около трёх недель. В Германии вон голодом разные болезни лечат и, будто бы, успешно. А он, умница, ещё и краюху хлеба догадался сунуть в карман. Думал водку ею закусывать, а теперь это его главный пищевой ресурс.
Лыков повеселел. Ещё поглядим, чья возьмёт! На хлебном вине мы ещё поборемся! Что у него ещё есть? Спичек полный коробок. Факел, у которого на три четверти обгорел фитиль, и ещё один нетронутый. Неплохо, неплохо… Значит, сидеть и не рыпаться. Беречь силы и воздух, ждать, пока отроют.
И началось его сидение. Лыков регулярно заводил часы и отмечал прошедшие сутки чертой на стене. Вскоре ему уже сделалось зябко и пришлось прогуливаться по коридору, чтобы согреться. Вино в баклажке тоже убывало быстрее, чем ему бы того хотелось, но к концу первых суток сыщик услышал вдалеке стук падающих капель. Обнаружилось, что в одном месте из свода просачивается вода.