И началась большая жарка-парка. Витька мыл картошку, Галка нарезала ломтиками ветчину и колбасу, аккуратно раскладывала на большой тарелке. В кастрюле булькала вода — там варился цыпленок. Полина чистила селедку, резала лук.
— Галка, у вас блюдо для селедки есть? Где оно?
— Мам, цыпленок, кажется, того… сварился…
— Ничего, пусть поварится — бульон будет наваристей.
— Ой, тетя Поля, а ветчина такая вкуснющая!
— Аппетит перебиваешь, Галка, потом есть не будешь.
— Еще как буду! А как вы паштет делаете, тетя Поля?
— У меня свой рецепт: ливерная колбаса, жареный лук, потом накрошим туда вареных яиц, тщательно перемешаем — будете есть, за уши не оттащишь! — говоря это, Полина разминала в миске ливерную колбасу с жареным луком. — Витька, яйца сними с плиты, уже сварились. И бульон снимай. И картошку попробуй…
Пилюгин позвонил в дверь. В квартире никто не отозвался. Он позвонил еще два раза, потом порылся в кармане пиджака, достал ключ и открыл дверь. В прихожей было темно.
— Галка! — позвал Пилюгин. — Ты где? Полина Ивановна! Витька! Есть кто-нибудь?
Он обошел комнаты, заглянул на кухню и остолбенел. За столом, уставленным яствами, сидели Полина, Галка и Витька. В центре стола стояла бутылка вина.
— Ура-а! — завопила Галка, и все захлопали в ладоши.
— Во что это вы тут играете? — растерянно спросил Пилюгин. — Откуда все это?
— В карты выиграли! — ответила Галка. — Папка, неужели ты не голодный?
— У меня от голодухи голова кружится. — Пилюгин жадными глазами оглядывал стол. — С ума сойти… скатерть-самобранка… а вы что, сами еще не ели?
— Тебя ждали, папка!
— Ну, тогда поехали, — Пилюгин торопливо стянул пиджак, сел за стол.
— А руки мыть кто будет? — сказала Галка.
— Ну, ты прямо как мать, честное слово… — развел руками Пилюгин и пошел в ванную.
Через несколько минут на кухне воцарилась тишина — все четверо молча и сосредоточенно ели, подкладывая себе на тарелки то селедку с картошкой, то колбасу и ветчину, то паштет, изготовленный Полиной. И бутылка сухого вина была наполовину выпита. Наконец Пилюгин насытился, взял бутылку, налил в два бокала — себе и Полине — и спросил:
— А теперь скажи честно, Полина Ивановна, откуда деньги?
— Да какое это имеет значение? — махнула рукой Полина.
— Имеет. Для меня имеет.
— Ну, достала… в долг взяла.
— Много взяла?
— Много, — улыбнулась Полина. — В тюрьму сяду — отработаю и отдам. Там ведь платят, если работаешь?
— Платят… но так, что особо не разгуляешься. Сколько же ты взяла в долг, Полина Ивановна?
— Восемьдесят тысяч.
— Ого! Кто же такой у тебя богатый, что такие суммы в долг дает? Сочиняешь, Полина Ивановна. Я так думаю, что-нибудь в ломбард снесла. Кольцо какое-нибудь фамильное или другую драгоценность? Хотя нет… погоди… Шуба у тебя есть? Каракулевая или норковая? Угадал?