Сам Погодин быстро расправился со своей долькой и, пока Айкиз доедала дыню, прошел по берегу арыка, отбросил руками несколько комьев из запруды и пустил воду на бахчу. Он остался сидеть над зажурчавшим ручьем, словно завороженный, задумчиво наблюдая за прытким бегом освобожденных струй. " Вода бежала меж грядками с веселым, довольным воркованьем, разливаясь лужицами возле плетей, преграждавших ей путь. Сухая земля впитывала ее ненасытно, яростно, жадно, торопясь передать жизнетворные соки корням, укрепившимся в ее лоне. Так торопливо птицы, раздобыв корм, несут его своим птенцам. бздохнув с сожалением, Погодин снова закрыл воду, вымыл руки и поднялся. Взгляд его мечтательно задержался на молодых деревцах, посаженных Лолой. Сад сквозил, за ним распростерлись необозримые хлопковые поля. Через ближнее поле шел к саду нескладный, долговязый мужчина. Шаг у него был широкий, но переставлял ноги он так, словно ему приходилось вытаскивать их из вязкой грязи. По этой широкой, медленной походке Погодин узнал работника местной газеты Юсуфия.
- К нам, нажется, гость, - сказал он, возвращаясь к Айкиз, и, недоуменно пожав плечами, добавил: - И за каким чертим его сюда несет?
Айкиз укоризненно взглянула на Погодина:
- Иван Борисович!..
- Что «Иван Борисович»? Не люблю этого типа. Это же не человек, а тень! Муха в плове! Уж лучше б черная кошка дорогу перебежала.
Юсуфий, обогнув сад, уже приближался к Айкиз и Погодину. Айкиз встала с травы.
- Салам алейкум, товарищ Юсуфий!
- Салам алейкум! - без особой приветливости повторил Погодин.
- Алейкум ассалам, - сухо ответил Юсуфий и, повернувшись к Айкиз, сказал ей: - Уделите мне несколько минут, товарищ Умурзакова. Где мы можем поговорить?
- Да вот тут! - Айкиз показала на берег. - Чем тут плохо?
- Самое подходящее место для задушевной беседы, - ехидно заметил Погодин. - Природа, нак известно, настраивает на поэтический лад.
Юсуфий и бровью не повел, лишь, скользнув по Погодину скучающим взглядом, намекающе кашлянул и выжидательно уставился на Айкиз.
- Не хотите ли дыни? - дружелюбно предложила Айкиз. - Иван Борисович с удовольствием угостит. Это первые плоды целины.
- Я пришел сюда не угощаться дынями, - сказал гость. Хотя произнесенные им слова выражали раздражение, в голосе этого раздражения не было, голос оставался бесцветным, скучным.
Юсуфий покосился на Погодина, и в его равнодушном взгляде Ибан Борисович прочел терпеливую, настойчивую просьбу: «Уйди, ты мне мешаешь». Погодин решил пренебречь этой просьбой, но за ним прибежал молоденький тракторист: Ивана Борисовича звали к телефону. Он вздохнул и нехотя щел к сборному домику.