– Да, зверь хитрый попался, по воде шел…
– Мальчики, как мы его назовем? – спросил Матусевич.
На него накинулись со всех сторон: «Ты сначала найди!» – но Матусевич, переждав крик, с несвойственной ему твердостью сказал:
– Найдем, есть у меня такая железная уверенность! Раньше никогда не было, а сейчас есть!
– Смотрите, какая интуиция, – сказал Высотин, но его на этот раз никто не поддержал.
– И будет на том месте поселок…
– Да, сперва поселок, а потом город.
– Город не город, а поселок будет. Нормальный горняцкий поселок.
– А место, где стояли наши палатки, обнесут заборчиком. Первая достопримечательность!
– Да, а наши молотки будут первыми экспонатами местного музея!
– И накомарники! И портянки!
– Братцы, ничего не выбрасывать, не сжигать, не списывать. Хранить все для истории!
– Надо и герб придумать!
– Не, сперва название! Это наше законное право!
– Ого, Тапочкин уже права качает!
– Мы его мэром выберем…
– Не, законно! Предлагайте названия!
– Шутки шутками, а поселок наверняка будет. Не горняков, так геологов. Детальную разведку в любом случае проводить надо. Штук пятьсот скважин бурить. Это лет на пять. И народу человек триста.
– А Князев эту партию возглавит.
– Мы там все будем!
– Да, Александрович это дело до конца доведет.
– Только, наверно, не начальником, а старшим геологом.
– Ничего, он и за начальника потянет.
– Я не говорю, что не потянет – не согласится.
– А я думаю, что и согласится, и потянет. Такой партией должен руководить только геолог.
И Князеву не спалось в его крошечной палатке. Вот она, рудишка долгожданная, – думал он, поглаживая образец, с которым не захотел расставаться даже в постели. – Теперь-то мы тебя схватим за хвост! В речных отложениях рудные валуны встречаются часто, но это еще ни о чем не говорит. Реки тянутся на сотни километров, имеют десятки притоков, перемывают свои собственные наносы, ледниковые отложения, которые также принесены из других районов, и откуда руда, где ее коренное залегание – неизвестно. Иголка в стогу сена. Тем более что валуны хорошо окатаны, сильно окислены, то есть принесены издалека. А сегодняшний свал – другое дело! Он из ледниковой морены. Рудная залежь где-то выходила на поверхность, древний ледник разрушил ее и перенес обломки в долину Тымеры. Сульфидные руды при транспортировке на большие расстояния разрушаются, а наш свал угловатый, свежий. Значит, коренное залегание руды поблизости, километрах в ста, не дальше. По расположению морен нетрудно узнать, откуда двигался ледник. Поставим валунные поиски, определим ареал рассеяния – и дело в шляпе. Главное – хвостик поймать!