Шедший последним в этой маленькой колонне и размышляющий о произошедших за этот странный день странных событиях, то и дело перебрасывающий сумку, перекладывающий фонарик из руки в руку и больше глядящий себе под ноги, чем по сторонам, Антон сразу и не сообразил, когда Дядя свернул к относительно уцелевшему, насколько это можно было разобрать в темноте, светлому на общем черном фоне, многоэтажному, явно пустеющему дому с зияющим чернотой проемом подъезда то ли совсем без дверей, то ли с распахнутой настежь дверью.
Дождавшись идущих следом и предупредив их, чтобы внимательнее смотрели под ноги, по мягкой от пыли и мелкого мусора узкой бетонной лестнице, огражденной разнообразно погнутыми металлическими перилами, Дядя завел Антона и Нику на второй этаж, в одну из расположенных там квартир, и предупредил сразу возле входа:
— Глаза прикройте, сейчас свет включу…
Привычно, знакомо щелкнул выключатель, и квартиру залил такой же синеватый, слабый, рассеивающийся в вершке от лампочки, но неплохо подсвечивающий пустое, казалось бы, помещение, такой же свет, как из фонарика в руках Антона. Все окна в квартире, которые мельком успел заметить романист, были наглухо занавешены кусками плотного, черного пластика, контрастными прямоугольниками выделяющегося на фоне светлых стареньких обоев.
Обратив внимание, как Антон разглядывает светомаскировку, Дядя деловито пояснил:
— Нехорошо, если с улицы увидят, хоть и сложновато такой свет разглядеть, особенно теперь, когда мы в доме… увидит кто — ничего страшного не будет, неприятностей можно и не ждать, просто привык я так, считай это чудачеством, что ли…
В просторной, даже по меркам привыкшей к удобствам и требовательной к размерам жилья Ники, трехкомнатной квартире был удивительно спартанский минимум мебели: узкий, раскладной стол и четыре табуретки на кухне, маленькая скамеечка, едва повыше каблуков блондинки, в ванной и три десятка обыкновенных полосатых матрасов, сваленных неровной стопкой в дальнем от входа углу самой большой комнаты. Но больше всего Антона удивил и, если бы не усталость — сразил наповал, работающий холодильник: неужто, так и бурчит ворчливым мотором со времен Катастрофы? И откуда здесь, в заброшенном доме, в пустом районе — электричество? Но, как оказалось, в доме было не только электричество, но и вода преспокойно лилась из кранов в ванной и на кухне, это продемонстрировал своим гостям Дядя, вернее сказать, проверил — все ли в порядке, не случилось ли чего в доме в его отсутствие с простенькой, обветшалой, но надежной сантехникой.