И он скрылся в кают-компании.
Капитан с угрюмым видом последовал за ним.
— Что это значит? — спросил он. — Что вы там задумали?
— Отвяжитесь вы от меня, слышите?! — огрызнулся Хьюиш, откупоривая бутылку шампанского. — Придет время — узнаете. Обождите, пока я опохмелюсь. — Он выпил стакан и сделал вид, будто прислушивается. — Ага! — сказал он. — Слышно, как шипит! Будто сало жарится, ей-ей! Выпейте стаканчик и глядите веселей!
— Нет! — сказал капитан с силой. — Нет, не стану. Дело прежде всего.
— Как хотите, было бы предложено, старина. С моей стороны просто стыдно портить вам завтрак из-за какой-то давно потопленной посудины.
С преувеличенной неторопливостью он дососал бутылку и похрустел сухарем, в то время как капитан, сидя напротив, буквально грыз удила от нетерпения. Наконец Хьюиш оперся локтями о стол и взглянул Дэвису в лицо.
— Ну вот, к вашим услугам! — объявил он.
— Выкладывайте, что вы придумали, — со вздохом проговорил Дэвис.
— Сперва вы. Играем честно! — возразил Хьюиш.
— Беда в том, что ничего я не придумал. — И Дэвис пустился в бессмысленные описания трудностей на их пути и ненужные объяснения по поводу собственного фиаско.
— Кончили? — спросил Хьюиш.
— Молчу, — отозвался Дэвис.
— Так! А теперь, — сказал Хьюиш, — дайте мне руку и повторяйте за мной: «Пусть поразит меня бог, если я вас не поддержу».
Голос его прозвучал не громче обычного, но он заставил капитана задрожать. Лицо клерка дышало коварством, и капитан отпрянул, как от удара.
— Зачем это? — спросил он.
— На счастье, — ответил Хьюиш. — Требуются прочные гарантии.
Он продолжал тянуть руку.
— Не вижу проку от такого дурачества, — сказал Дэвис.
— А я вижу. Давайте руку и говорите слова, тогда услышите мой план; не дадите — не услышите.
Тяжело дыша и глядя на клерка страдальческим взглядом, капитан проделал требуемую церемонию. Чего он боялся, он и сам не знал, и тем не менее рабски боялся тех слов, которые вот-вот должны были сорваться с бледных губ клерка.
— А теперь, с вашего позволения, — проговорил Хьюиш, — я отлучусь на полминуты и принесу малютку.
— Малютку? — переспросил Дэвис. — Это что?
— Стекло. Осторожно. Не кантовать, — ответил, подмигивая, клерк и исчез.
Он тут же вернулся, самодовольно улыбаясь, неся в руке что-то завернутое в шелковый платок. По лбу Дэвиса разбежались морщины глупого удивления. Что бы это такое скрывалось в платке? В голову ему не пришло ничего, кроме револьвера.
Хьюиш занял прежнее место.
— Ну, так берете вы на себя Геррика и черномазых? А уж я позабочусь об Этуотере.
— Как? — воскликнул Дэвис. — Вам же не удастся!