3.4. Жил-был человек.
Виктор Александров почувствовал, что засыпает над документами, и вышел из штабной палатки. Он достал кисет, сшитый из отпоротого кармана брюк, оторвал газетный прямоугольничек, согнул уголок бумажки, насыпал щедрую щепоть усманьской махорки, разровнял её по длине бумаги, и умело свернул самокрутку.
Попав в 1941 год, ребята, словно заправские здешние курильщики крутят цигарки или "козьи ножки" и дымят махрой. Конечно, махорка это не элитный "Космос" или ароматизированное "Золотое руно". Не бархатистый на вкус импортный "Опал" и не контробандное "Мальборо". Но к перечисленной роскоши стройбат не привычен.
Стройбат обычно "Примой" да "Беломар-каналом" перебивался. А они по вкусу и запаху не сильно от махорочки отличаются. Зато махорка намного приятнее кубинского горлодёра "Визонта", московской "Новости", отдающей привкусам стирального порошка или прибалтийской "Юрате", вонявшей жжеными тряпками. "Юрате", в переводе на русский язык - русалка. Так назывались в мирном будущем, сигареты в серой мягкой пачке с изображением страшненькой русалки, подогнувшей хвост. Дрянь, а не сигареты, но дарёному коню в зубы не смотрят, особенно, если курево куплено некурящей женщиной, ничего не понимающей в сигаретах...
Виктор Александров вспомнил, как впервые познакомился с "Юрате" - этим ужасом советской табачной промышленности и со своим будущим товарищем, тёзкой - Виктором Иваниловым.
Тогда шли первые дни службы. Закончилась первая неделя после "карантина" - курса молодого бойца. Тяжелая, ненормированная работа ещё не успела высосать из молодых тел силы, накопленные до службы. Так что еды, попервости, почти хватало. Погода стояла солнечная и приятная. Не хватало только времени на сон и не было курева. Не входили табачные изделия в перечень стройбатовского довольствия. Купить сигарет негде. Нет в части ни магазина, ни буфета, ни киоска. Можно попросить, чтобы привез курево из города киномеханик "дед" Виктор Глухов. Но нет у салабонов денег. Деньги, за время карантина, перекочевали в карманы старослужащих и успешно были поменяны на вино - гнилушку и на водку.
Посылки с подшивочным материалом, зубной пастой, обувным кремом, пластинкой сала, дешёвой карамелью и сигаретами из дома не отправлены, потому что ещё несла почта в дома солдат весточки с адресами их постоянной службы. Курить хотелось до одури.
Виктор Александров услышал, как посыльный прокричал: "Иванилов, быстро в штаб"! От группы приятелей отделился коренастый мешковатый солдат.