Крис двинулся за Кеннеди в приют, едва волоча ноги. Вот дьявольщина! Рейли была права, когда говорила, что с визитом к врачу нельзя затягивать — в противном случае болезнь начнет выходить из-под контроля. Если завтра на работе случится затишье, он постарается улизнуть оттуда и посетить под вымышленной фамилией какого-нибудь эскулапа. Посмотрим, что из этого выйдет… Он покачал головой, подумав, что раньше никогда никого не обманывал и это нечестно. Впрочем, чтобы сохранить работу, он был готов в данном случае поступиться принципами. Ведь без работы — дела, придававшего его жизни смысл, — он, может статься, сам скоро сделается объектом благотворительности.
Дэниел Форрест рассматривал фотографии с места преступления сквозь увеличительное стекло. Он продвигался вперед медленно и методично, без спешки и очень тщательно изучая детали на каждом снимке.
Рейли следила за ним, поражаясь его скрупулезности, терпению и бесконечному вниманию к деталям. Она уже не первый год считалась хорошим экспертом и вдумчивым исследователем, но по сравнению с Дэниелом казалась себе нетерпеливым новичком. По счастью, в ее случае нехватка терпения компенсировались развитой природной интуицией и способностью видеть систему там, где другой наблюдал лишь бессмысленное нагромождение улик и фактов.
Форрест поднял глаза, заметил, что она на него смотрит, и ухмыльнулся:
— Это всегда сводило вас с ума?
— Не представляю, как вам удается так долго фиксировать внимание на одном предмете, — признала Рейли.
Дэниел продемонстрировал ей снимок из дела о самоубийстве Джима Редмонда.
— Вы должны изыскать способ оживлять эти картинки всякий раз, когда берете их в руки. И тогда улики словно сами собой выступят на передний план, — сказал он. — Давайте попробуем провести небольшой эксперимент. — Он перевернул снимок так, что изображение оказалось вверх ногами. — Теперь фотография выглядит иначе, не правда ли?
Рейли наклонилась к снимку и тоже стала рассматривать его сквозь увеличительное стекло, пытаясь увидеть детали, так сказать, «свежим взглядом».
— Существует какая-нибудь причина, почему вы уделяете такое внимание именно этому снимку? — спросила она.
— Существует. Он интригует меня куда больше прочих, признал Дэниел.
Она еще раз осмотрела снимок с помощью лупы, после чего отложила увеличительное стекло и подняла глаза на Дэниела.
— Лично мне представляется, что это самая обыкновенная фотография. По крайней мере я не вижу ничего сверх того, что на ней изображено.
— Совершенно верно.
— Ах так? — вздохнула Рейли. — Тогда, возможно, наша ошибка в том, что мы воспринимали это изображение как некую данность? Слишком прямолинейно?