Однако сколько она ни перебирала улики, ни одна из них не рождала в ее душе чувство, говорившее: «Вот то, что тебе нужно».
Не то, думала она, откладывая в сторону очередной пакетик с какой-нибудь вещью. Потом наклонилась вперед и стала в десятый уже, наверное, раз рассматривать фотографии с места происшествия с изображением жертв, лежавших на постели. Первым делом она сосредоточила внимание на снимках, где камера запечатлела брызги крови и мозгового вещества в изголовье кровати. Отдельные фрагменты отлетели так далеко, что запачкали находившиеся на прикроватном столике книги. Однако большая часть мозга попала на лицо и на волосы девушки. Застывшие на стене капли крови находились именно там, где и должны были находиться, принимая во внимание направление выстрела и движение пули. Потом Рейли перевела взгляд на пистолет, выпавший из ослабевших пальцев умирающего стрелка и лежавший чуть в стороне от трупов.
«Как все это объяснить?» — задалась она вопросом, упершись в ладони лбом в тщетной надежде на озарение. И еще: что в этой ситуации вызывает у нее странное, необъяснимое беспокойство? Принимая во внимание калибр оружия, траекторию полета пули и дистанцию выстрела, не говоря уже о следах пороха, оставшихся на руке парня, все выглядело очень убедительно. Тем не менее интуиция подсказывала, что в картине преступления существовал второй, более глубокий план, ускользавший от ее внимания. Нечто такое, что она не заметила, пропустила. Причем что-то очень важное.
Но что это может быть?
Она продолжила исследование улик, стремясь получить ответы на мучившие ее вопросы. Иногда Рейли казалось, что она всю жизнь только этим и занималась.
Крис Делани, разговаривая с патологом, чувствовал себя нерадивым школьником. Доктор Карен Томпсон обладала столь бескомпромиссно-резкой деловой повадкой и была до такой степени бестактна, что в ее присутствии детективом овладевали приступы позорного малодушия.
Когда он вошел в ее офис, она разговаривала с кем-то по телефону и взмахом руки предложила ему присесть. Опустившись на стул, детектив огляделся. Все в офисе патолога сверкало чистотой, находилось в идеальном порядке и было прекрасно организовано для дела, которому она служила. У нее даже стоявшие на полках книги располагались в алфавитном порядке и, более того, имели на корешках бирки с соответствующими литерами.
Поступившие к тому времени дополнительные сведения помогли с точностью идентифицировать убитую как Клэр Райан, двадцати двух лет, учившуюся на последнем курсе психологического факультета Дублинского университета. По словам безутешных родителей жертвы, «она была слишком занята учебой, чтобы отвлекаться на мальчиков».