— Ой! — воскликнула она от неожиданности, автоматически поднося руку ко рту и пытаясь изо всех сил успокоить дыхание.
Глаза Челесты обдали ее холодом. Однако мачеха улыбнулась и сказала:
— А, ты уже вернулась, Эмма. У нас, как видишь, гость. Это кузен графа Чезаре, Антонио Венсаре. Антонио, это моя падчерица, Эмма Максвелл.
Антонио с учтивостью и уверенностью в себе, приобретенными им в обществе женщин, взял руку Эммы и галантно поднес к своим губам. Щеки девушки запылали.
— Очень рад познакомиться с вами, синьорина, — сказал Антонио. — Не так часто это старое палаццо украшает присутствие таких очаровательных леди.
— Красиво сказано, — отметил насмешливый голос, и Эмма резко отдернула руку.
Глаза Челесты изменили свое выражение при виде графа.
— Buon pomeriggio[11], Чезаре, — приветствовал Антонио своего кузена, широко улыбнувшись. — Надеюсь, ты хорошо провел день?
Чезаре пожал плечами и посмотрел на Челесту.
— А, cara, — ласково сказал он. — Надеюсь, вам уже лучше?
Челеста подошла к нему и по-собственнически взяла под руку.
— Гораздо, гораздо лучше, дорогой, — проворковала она оживленно. — Но мне вас очень не хватало. — Она мило надула губки. — Хорошо, что вы взяли с собой Эмму, а то ей уже надоело сидеть одной в палаццо.
Челеста обернулась и посмотрела на свою падчерицу, которая в смущении сплетала и расплетала пальцы рук.
— Однако теперь здесь Антонио, — продолжала Челеста, — так что Эмме больше не придется томиться в одиночестве.
— Мне доставит огромное удовольствие сопровождать синьорину Эмму, куда она пожелает, — учтиво поклонился Антонио.
— Не спеши, кузен, — сказал вдруг Чезаре, буравя его взглядом. — Дай синьорине Эмме сначала немного тебя узнать. Она англичанка, а англичанкам нужно время все обдумать. Они не так… как это лучше сказать… импульсивны, как мы, итальянцы.
— О! Я уверена, что Эмма будет благодарна за внимание, — вкрадчиво возразила Челеста. — В конце концов, она моложе нас, Видал, и то, что привлекает нас, вряд ли заинтересует ее.
Девушка посмотрела на них и поспешно спросила.
— А мое мнение никого не интересует?
— Не будь такой упрямой, дорогая, — спокойно сказала Челеста. — Иначе Антонио подумает, что ты ужасная зануда.
Эмма никогда еще не чувствовала себя так неловко и растерянно. Беспомощно поведя плечами, она бросилась в свою комнату, оставив Челесту совершенствовать свои гнусные планы. Теперь ей было все равно, что еще приготовит для нее мачеха. Эмме необходимо было побыть в одиночестве, чтобы немного прийти в себя и вновь обрести чувство собственного достоинства.