— Но я и не пытаюсь, синьор! Вы меня не так поняли! Сегодня утром я сбежала из палаццо. Только Анна, служанка, и ее муж Джулио знают о моих планах. Я… я хотела уехать… скрыться. Исчезнуть прежде, чем кто-нибудь проснется. Не обнаружив меня, Анна, вероятно, скажет синьору графу, что я вернулась домой в Англию. Я для него пустое место. Почему он должен беспокоиться, что я уехала? Он не станет обо мне волноваться!
Мужчины обменялись взглядами, очевидно размышляя над ее словами и пытаясь понять, правда ли это.
— Это правда! — воскликнула Эмма. — Вы же не думаете, что я все это сочинила?
Мужчины пожали плечами и быстро заговорили друг с другом по-итальянски. Они говорили так быстро, что Эмма не могла уловить смысл, как ни старалась. Голова у нее продолжала болеть, и трудно было сосредоточиться на чем-то. Сейчас ей хотелось закрыть глаза и лечь, но она понимала, что этого делать нельзя. Эмма с трудом уселась поудобнее и стала тупо смотреть на каменные стены домов по обеим сторонам канала, по которому они проплывали. Эта часть города была скучной и однообразной, и Эмма спрашивала себя, удастся ли найти обратную дорогу, если ей повезет выбраться из этой переделки.
Через несколько минут катер нырнул под низкую арку, и мужчинам пришлось наклонить головы. Выплыли они в погребе, подобном тому, что был в палаццо Чезаре. Катер привязали к свае, а Эмме грубо приказали вылезать.
На трясущихся ногах она выбралась из катера и остановилась, ожидая, пока мужчины закончат о чем-то приглушенно совещаться. Вскоре они оба выразительно пожали плечами и направились в ее сторону, жестами приказывая ей подниматься по ступенькам, круто ведущим вверх к двери в стене высоко над ними.
Эмма чувствовала, как ее ноги превращаются в желе, ее тошнило, голова кружилась, но, несмотря на все это, она вынуждена была ползти по лестнице. Она никогда бы не подумала, что однажды вдруг попадет в подобную ситуацию, все это казалось таким нереальным, но, к сожалению, происходило именно с ней и вселяло в нее ужас. Девушка только сейчас поняла, что граф и эти люди связаны с чем-то противозаконным, и начала впадать в панику. Каналы Венеции — очень удобное место для убийц, а трупы в них исчезают бесследно.
У двери они остановились, и один из мужчин быстро пробарабанил пальцами сигнал вечерней зари, видимо, это служило определенным знаком тем, кто был внутри. Дверь открылась, и появившийся на пороге бородатый мужчина посторонился, позволяя им войти.
Эмма очутилась в огромном помещении, в центре которого стоял длинный выскобленный стол, уставленный бутылками вина и заваленный французскими длинными батонами, ломтями колбасы и мяса. Вокруг стола сидели несколько мужчин, большинство из них были с бородами. Во главе восседал чисто выбритый человек в марокканских одеждах с маленькими, глубоко сидящими глазами на блестящем от жира лице. Он был очень толстый. Его короткие, пухлые пальцы, щедро унизанные кольцами, выбивали нетерпеливую дробь на деревянном столе.